×
Это необязательный заголовок Форума раздела предложений.
Вопрос интервью
10 года 9 мес. назад #247
от владимир63
владимир63 ответил в теме интервью
Я немного хотел поделиться своими воспоминаниями о Сергее..В конце интервью радио"Говорит Москва" Сергей рассказывает о концертах СП в Новороссийске,где на концерт пришло 70 человек...И это стало причиной его ухода из группы..А мы понимаем,что без него- это уже была не Птица..одно название..Это было где-то в 88-89 году.Тогда мы с ним и познакомились лично перед концертом в Геленджике..Он грустно рассказывал о том ,что пора завязывать с Птицей и создавать концертный кооператив..Меня поразила тогда его открытость!Никакого пафоса!!!После концерта выкурили "Трубку Мира"и "Птица" улетела...В последний раз мы виделись на концерте в Геленджике,по-моему,2002 году..Я познакомил с ним сына..Сергей был полон планов,хотя музыкантов хотел сменить..В память о том выступлении у меня остались два тогда новых CD..Да и сын с тех пор уважает творчество Сергея Александровича.!
Пожалуйста Войти или Регистрация, чтобы присоединиться к беседе.
10 года 9 мес. назад #249
от Сергей Чернов
Сергей Чернов ответил в теме интервью
А как качество записи тех дисков?? Интересует только студийная заводская нарезка.
Пожалуйста Войти или Регистрация, чтобы присоединиться к беседе.
10 года 9 мес. назад - 10 года 9 мес. назад #250
от владимир63
владимир63 ответил в теме интервью
Сергей,диски заводской нарезки.Они продавались перед концертом.Один сольник САДа,другой-с СП(тот состав,где однофамилец его был,девка на клавишах)..Качество записи не верхнее..Особенно на сольнике ремиксы "не в жилу"прописаны,да и ни к месту они там..Но это другая тема..А так-на четверочку(качество).Сергей Чернов пишет: А как качество записи тех дисков?? Интересует только студийная заводская нарезка.
Спасибо сказали: Сергей Чернов
Пожалуйста Войти или Регистрация, чтобы присоединиться к беседе.
10 года 9 мес. назад - 10 года 9 мес. назад #291
от Александр
Взято отсюда
1http://via-era.narod.ru/Ansambli/SP/2005/2005_2.html
Предисловие.
Георгий Симонян
Георгий Симонян Эта беседа состоялась в середине февраля 2005 года.На встрече присутствовали: с одной стороны - Андрей Колобаев (журналист "Мира Новостей") и Георгий Симонян , с другой - Сергей Дроздов, его супруга Ирина и Сергей Арабаджи.
Расшифровку с аудиокассеты сделал Георгий Симонян. Фотографии, которые использованы в этом материале тоже из коллекции Георгия (Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.).
Как получилось, что Вы стали петь? Вы же занимались балалайкой?
Да, 7 лет. Был лауреатом каких-то конкурсов. Мулявин тоже был балалаечником. Он закончил консерваторию по балалайке.
Получается, что Вы в 17 лет сразу после школы уехали на гастроли. А как армии избежали?
А я же заикаюсь. А раньше не брали с заиканием. Это я сейчас стал мало заикаться, а раньше…
А как же в любви объяснялись?
А так. Я т-т-т-т-т-ебя люблю! А что касается той работы….. Деньги, конечно, играли свою роль, но было как-то весело, интересно на студии работать, записываться. Если мы делали какую-ту песню, то мы ее тщательно репетировали все. Это было совместное творчество. Мы все торчали над «Лед Зепеллин», над «Дип Перпл». Были ходы оттуда, завуалированные, но явно оттуда. Было интересно жить. Ездили по три месяца на гастроли, но не уставали друг от друга, не ссорились. Друг к другу ходили в гости из номера в номер.
А первую запись на ТВ помните? Если я не ошибаюсь, то это то ли 77, то ли 78 год, и вы исполняли пародии на «Песняров» и «Гая»?
Нет, этого не было. Это было просто в концерте, а первая запись – это, кажется, «Шире круг».
«Шире круг» или «Артлото»?
«Шире круг», тогда ее вел Юра Антонов. По-моему, 81-ый год. Мы пели «Москва моя самая…»
А фильм в 79-ом году? Там пять песен было?
Фильм? Там было больше песен!
Но показали пять?
Точно-точно, это было в 79-ом году.
Там была песня «Хочешь я стану дождиком» Левкина.
Это не Левкина песня, а Ефимова.
Но исполнял он?
Да. К сожалению, этот фильм где-то затерялся.
В фильме было пять-шесть песен, и он был минут на двадцать – двадцать пять?
Нет, фильм был на час с чем-то!
Понятно, что вы записали больше, а показали…
Да. Это было…
Потом еще был один эфир в «Утренней почте», я там с девочкой пел «Детство». Ромина песня. И мне там дали девочку какую-то. То ли дочь какого-то редактора, то ли еще кого. Моя дочь потом ревновала:
- Папа, это кто?
А все думали, что это моя дочь. У нас было мало эфиров. За все годы было семь или восемь эфиров. «Белый теплоход» был…
1977
Анатолий Мурыгин, Евгения Завьялова и Сергей Дроздов
1977
Ну, тогда уже – да! Почаще стали появляться в 80-е годы. А можно у вас спросить про ваших солисток? Например, первая – Завьялова?
Женя Завьялова. Она пела у Рознера.
Она чья-то супруга была?
Нет-нет. Ее знал Рома. У нас не было солистки, а нужен был верхний голос. Ее взяли. Это было в самом начале. Наверное, год 74-й или 75-й. Она у нас работала до 78-го года. Потом ушла по каким-то семейным проблемам, не знаю. Мы взяли Аню Салмину. Она у нас даже одну песню спела – «Я тебя не прощу». Добрынина песня.
Известный человек! Она же потом в «Браво» работала?
Аня Салмина работала у Кима Брейтбурга в «Диалоге». Тогда был такой ансамбль «Поющие юнги». Тоже ВИА.
Рок?
Да. А потом они стали «Диалогом». Вот она у нас тоже пела до 81-го года. Потом мы взяли Лазареву. Света Лазарева у нас шесть лет работала. Из «Кубаночки» пришла.
Она чем брала?
1984
Роберт Болотный, Владимир Гапонов, Светлана Лазарева, Владимир Преображенский, Игорь Доценко, Сергей Дроздов, Дмитрий Галецкий и Сергей Левкин
1984 Голос у нее и она – артистка. Она выходила на сцену и держала зал. И конферировала заодно.
А ушла она, выйдя замуж за Осиашвили?
Нет. Она хотела сольной карьеры. Она закончила ГИТИС, потом была «Юрмала». А у нас гастроли, нам некогда ждать каких-то туров, конкурсов. И она ушла. Рискнула и…
Вот все, что касается женщин.
У вас первым директором был Журавель. Можно немного о нем?
Леонид Яковлевич. Это был гениальный человек!
В чем его гениальность?
Гениальность в том, что у нас раньше не было такого маститого администратора, а он был директором Волжского хора. Ходил с планками, черные очки у него были... Ему уже тогда было, где-то, лет 60. Что нужно было артисту тогда? Хороший теплый номер, чайник…
Тогда принято было обговаривать какие-то условия?
Нет. Это все делалось на месте. Что за автобус нам дали? Нам нужен хороший автобус.
Что касается его... Когда мы приехали в Москву работать в Сокольниках, все были одеты бедно, ни джинсов, ничего нет, в общем, кто как. Он нам выдал аванс в счет будущей зарплаты:
-Вот вам деньги! Оденьтесь поприличней, чтобы выглядели как артисты!
А где тогда в Москве можно было одеться?
На всяких там…
На Беговой?
Да. Джинсы там какие-то, еще что-то…. То есть он мог дать суточные, не записать, забыть. Но мы ему все исправно отдавали. В 85 лет он умер, где-то года два назад. Мы у него были в гостях в Самаре.
Он жил в Самаре?
Да, всю жизнь.
1997
Роберт и Михаил Болотные в Америке.
Братья БолотныеРуководителями «Синей птицы» были братья Болотные?
-Художественным руководителем был Рома, а музыкальным Миша.
То есть, музыкой, в основном, занимался Михаил?
Нет, не только. Все мы занимались.
А в чем было различие между художественным и музыкальным руководителями?
Считалось так: художественный руководитель - это Рома, он сделал львиную долю раскрутки, записи пробивал, искал композиторов, делал какую-то рекламу, а Миша репетировал.
Они оба из Гомеля?
Да, они из Гомеля, костяк вообще из Гомеля: я, Борис Белоцерковский (барабанщик) и Юра Метелкин. С Борей недавно виделись, он сейчас живет в Израиле и работает на мебельной фабрике.
А когда Белоцерковский ушел из группы?
Это приблизительно 83-й год.
А как же Доценко? Он же уже работал в ансамбле в это время?
Тогда стало модно играть инструментальные вещи разных западных групп. Например, композицию Блэкмора («Рэйнбоу») «Ода к радости». И взяли специально Витю Варвалюка . Там требовалась очень мощная техника. А Боря – это был «наш Ринго Старр». У него не было такой техники, но, что надо, он играл.
Потом Варвалюк ушел к Юре Антонову, а эту вещь надо было играть, а играть было некому. А я знал, что в Калуге был такой барабанщик Игорь Доценко.Но про него я знал еще раньше. У нас был такой гитарист Шурыгин Володя, который записал «Ты мне не снишься» и весь диск Дьячкова. К сожаленью, он сам ушел из жизни. Так вот, от него я и знал про Игоря.
Игорь звонил недавно мне. В Питере был Гиллан и Доца ему аккомпанировал 6 или 7 песен. Он же вырос на Яне Пейсе. Он по телефону мне сказал:
- Серый, мечта сбылась!
Они играли «Lazy» и прочие песни. А еще он аккомпанировал Кену Хенсли из Uriah Heep...
В 77 году на вашем концерте на ВДНХ, вдруг выходит гитарист, похожий на Иисуса, и делает «Ты мне не снишься» в роковой манере. А на записи с пластинки было другое восприятие. Такое впечатление, что не он играл?
Он играл. Просто были стандарты. Все резалось, частоты резались.
А что с ним случилось?
Он сам ушел из жизни в 24 года. Надоело ему всё. Это было в 79 году.
Будучи участником группы?
Он приходил, уходил...
Так вот мы взяли «Доцу». Это супербарабанщик. Он у нас записал 5 дисков, в отличие от Алексея Комарова, который выдает себя за «Синюю птицу», но который не записал ничего.
А где была Ваша репетиционная база?
В Самаре.
А там что было? ДК или что?
Разные были залы. Был зал филармонии, потом он стал реконструироваться, и мы переехали в Дом молодежи. Еще в гостиницах бывало.
А сам репетиционный процесс довольно сложный?
Месяц минимум! Вообще-то, у нас был режим. В 10 часов – распевка, потом до 2-х репетировали. Потом – обед, далее – легкий сон, и с пяти часов мы снова репетировали до ужина. И так – целый месяц.
Куйбышев гордился, что их представляет такой коллектив?
Дело в том, что в Куйбышеве было много музыкантов. Очень много музыкантов джазовых, очень много музыкантов, которые считают себя «супер». Тот же Комаров Саша – это гитарист-теоретик. Он знает обо всех музыкантах всё, но сам играть на гитаре не умеет. И таких много. Но почему-то все гастролеры – иногородние. Еще, кроме «Синей птицы», в Самаре была группа «Август», а местных не было никого. Хотя были музыканты и очень приличные.
Почему?
Не знаю.
1972
1972Скажите, вот в самом начале была цель – попасть на профессиональную сцену. Когда Вы поняли, что это состоялось, то какая цель появилась тогда?
Работать! Это, конечно, была работа в свое удовольствие, но если за это еще и денег давали. Мы хотели работать на профессиональной сцене, а не в самодеятельности!
Мы, когда еще были в Гомеле, и играли на танцах и ездили на все эти конкурсы, то мы же еще и работали на мебельной фабрике. Я работал слесарем, и Боря работал тоже слесарем. Правда, я работал в каждом из цехов меньше месяца.
Почему?
Бегал из цеха в цех. Не хотелось работать. 16-17 лет, господи! Мне хотелось играть. И наш завклубом бегал из цеха в цех, и просил, чтобы меня взяли, хоть кем-нибудь. Все это тяжело: репетировать, играть на танцах, да еще и работать.
Помню, когда мы там репетировали, то сцена была на первом этаже, а комната для инструментов – на втором. И мы всю эту тяжеленную аппаратуру носили туда-сюда. И было в радость!
А когда начиналась «Синяя птица у нас не было рабочих сцены. Аппаратуру возили в тамбуре вагона и всю сами носили. А когда были первые гастроли от Горьковской филармонии, нам ставки сделали договорные по 12 рублей с концерта. Гастроли эти были в Норильске. Тогда еще не ходили автобусы в сам город, а ходили электрички. Минус 40 на улице и ветер. И мы эти БИГи заносили в вагон электрички. В углу везли особо опасных преступников и мы – артисты. По 4 концерта в день!
Вы участвовали в культурной программе московской Олимпиады?
80-ый год. Ничего особенного, концерты, концерты... Это в Парке было, рядом с театром Советской Армии. Открытые сцены такие стояли. На одной сцене - Саруханов, Барыкин, «Синяя птица», «Фестиваль», даже «Пудис» был.
А когда Вы приезжали на концерты в Москву. В ансамбле москвичей не было. Где останавливались?
В гостинице.
А какие предпочитали?
В какую поселят. В самом начале были «Заря», «Алтай», «Восток». Когда стал повышаться статус, то «Россия», «Космос», «Украина», «Пекин».
Кто-то занимался репертуаром?
В этом смысле нам везло. Серега Дьячков – это первый, кто нас сделал. Потом – Добрынин Слава, потом – Ефимов, потом – Днепров Толя. То есть, все посыпались на нас.
А Днепрова что пели?
«Не обещай меня любить» (напевает), «Не узнаешь» (напевает). Это пел Саша Зверович. Цыган.
А можно про него поподробней?
Цыган из Минска. Мы работали в Минске где-то в 76 или 77 году и пришел человек во Дворец Спорта. С золотой фиксой такой. Ну, цыган, явно. Красавец, волосы! И говорит:
- Возьмите меня работать. Миша, Рома! Хочу у Вас работать!
- А что ты умеешь петь?
- Могу петь всё!
И он спел Стиви Уандера. В ноль. Потом спел Градского: «Моя рука к груди прижата…». И всё. Это был наш товарищ, наш человек. Добрый парень… Много разных солистов было.
А чем сейчас занимается Зверович?
Где-то в Минске, говорят, что занимается музыкой, поет в ресторане. Но я еще слышал, что занимается сельским хозяйством. Живет в частном доме, разводит коров, свиней. Фермер!
Газманов?
Олег Газманов нам ставил аппаратуру. Когда мы работали во Дворце Спорта, у нас аппаратуры было мало, а у него был такой аппарат «Аранж». Он его ставил и получал за это ставку артиста. Сидя в гостинице. Он очень хотел петь. Но Рома сказал, что только через мой труп.
А он тогда не писал ничего?
Не знаю. Может быть, были какие-то ноты, но нам он ничего не показывал.
1978
1978
Удивительная штука! Газманов, который ставил аппаратуру, Кальянов, который был звукорежиссером…
Да ладно! А Бон Джови, который был уборщиком в студии Брайана Адамса…
Потом нам очень много дал Юра Антонов. В 81-ом году, когда развалился «Аракс», мы стали вместе ездить. Где-то полгода ездили. Он был на таком пике, что нужна была аккомпанирующая группа. И мы 7 или 8 песен аккомпанировали ему живьем. Стадионы работали. «Бузуки», «Синяя птица» и Юрий Антонов.Аккомпанировали ему, а потом, когда Юра написал «Белый теплоход», «Я иду к тебе навстречу», «Лошади» он решил их нам отдать, чтобы мы записали диск. Мы записали его вместе с ним. Он где-то там играет, аранжировки его…
Это тоже у нас был всплеск. Как и у всех бывают спады, всплески.
А уже потом, когда этот диск вышел, и раскрутились эти песни, то Юра их стал петь сам. И довольно успешно. Вообще, гениальный музыкант, лирик. Я очень уважал его.
Дмитрий Закон рассказывал, что в 77-ом году Антонов показал ему сберкнижку, на которой лежало два миллиона рублей…
Может быть. Не знаю, то есть знаю, но не буду говорить. Зачем? Это секреты каждого. В каждом ресторане заполнялись рапортички, в которых были его песни. Поэтому неудивительно. То, что Юра сделал для нашей эстрады это не в сказке сказать…
А сам он вообще сложный человек?
Да, нет. Нормальный. Для меня он – нормальный человек. Я с ним так не сталкивался, у меня с ним не было никаких конфликтов. Когда мы с ним записывали диск, мы ездили к нему репетировать. Где же он жил? Не помню… Кажется, метро «Ждановская». А потом, уже на студии, он закрывал все стекла, включал одну лампочку и говорил:
- Серега, больше интима!
И уходил.
А ведь он тоже из Белоруссии? Из Молодечно. Говорят, учился в одной школе с Сенчиной.
Может быть. Что касается Юры, то это гениальный композитор и певец. Как он все поет! Он сердцем поет, не каждому это дано. А то, что человек такой….. У каждого из нас есть какие-то плюсы и минусы…
А что «Синяя птица» творила в свободное от концертов время?
О-о-о! Что мы творили! Играли в футбол. Каждое утро с семи часов. У нас был мяч, у нас были гетры, щитки. Все с собой возили. Я был инициатором этого дела. Когда людям было тяжело с утра после возлияний, то я всех вызывал бегать. И все бегали.
И Антонов бегал?
Да. И Юра бегал. Мы были в Калинине, и после какого-то вечера всем было тяжело. Я вышел всех созвал, а Юры нет. Подумали – спит. Ну, все идем на футбольное поле, смотрим, а Юра там уже бегает, круги нарезает.
За какую команду болеете?
Я раньше смотрел только «фирменный» футбол, где были Беккенбауэр, Гуллит. А сейчас что-то не очень интересно стало. Бэкхем? Нет, не то… Вы спрашиваете о свободном времени? Его практически и не было.
Так мы Вам и поверили? После концертов, между концертами? Артист всегда найдет время…
Были концерты так расписаны – день в день. Приезжали на пять дней куда-то – пять дней концерты. Уезжали в другой город – тоже самое. А потом разъезжались все по домам.Раньше как было? Шесть-семь дней в одном городе. Заезжали – и шесть-семь дней это был наш дом. И мы жили там семьями. Это сейчас – один день там, один день там, один день там.
Андрианов рассказывал, как после концерта в Ярославле в его день рожденья, они уехали в Таллинн. В Таллинне всю ночь гуляют, просыпаются в салате….. Короче, через неделю оказывается, что три дня назад у них должна была быть запись в «Утренней почте». Типа такого было?
Владик – да! У него это кайф, связанный с алкоголем. Не знаю… Но, что касается его, то он всегда был – пахарь. Работал по три концерта в день. Он заходил на студию и всё записывал с первого дубля. Не зная песни, не зная текста, все пел с первого дубля. В любом состоянии. Выспавшись - не выспавшись.
Андрианов рассказывал, как он, исполнителю главной роли в опере «Орфей и Эвридика» Асадуллину, дал таблетку снотворного и тот уснул прямо во время исполнения арии. У него жутко болела голова, а Андрианов подсунул ему вместо таблетки от головы сильнейшее снотворное. Тот свалился в оркестровую яму, и концерт сразу прекратили.
Я только женился. Это был 77-ой год. Мы работали в Москве на «Динамо». Мы, «Лейся, песня» и Мигуля. Мы тогда и познакомились с Андриановым. А как знакомятся артисты? Я, Юра Янин, Андрианов и Влад, забыл фамилию, лысоватый такой, пел он у них. «Речной вокзал», вечер, водка, вино. Не помню, как мы оттуда уезжали!
Еще случай. Кемерово. 7 или 8 утра. Заселяемся в гостиницу. Номерок у нас такой маленький. Вдруг стук в дверь. Кто это может быть в 8 утра? Андрианов с двумя бутылками шампанского:
- У нас же не пьют перед концертом!
- Ерунда!!!
Он все это сам выпил и ушел. Где он силы брал? Он столько работал, столько пел, столько на студии записывался. Мне рассказывали, что еще и эти… Потреблял. Но, вообще, гениальный вокалист! Мне он даже больше нравился, чем Игорь Иванов, хотя у них одна школа. Голоса похожи, манеры похожи, но у Андрианова есть такое хулиганистое, что ли.
Меня поразило, когда я был в Ростове у Андрианова, вышел от него еще под впечатлением, сел в маршрутку, а шофер стал жаловаться на что-то. Я ему говорю: - У вас тут Андрианов живет! И вдруг сзади меня мальчишка лет 16-ти говорит: - Да! Он вон в том доме живет. Знаменитый на весь город, гордость всего Ростова!
Пародии на Песняров 78-ой год. Мы идем с женой на концерт – «Лейся, песня», «Молодые голоса». У нас в филармонии. В «Лейся, песня» уже Миша Шуфутинский был. Ну, слушаем концерт, естественно, успех… Что дальше делают артисты? Собираются в гостиничном номере. Разговоры, водка… Водка кончается в час или два ночи. Где взять? Все уже закрыто. Андрианов знает, какой поезд идет через Тамбов, где какой ресторан. Через полчаса было всё! Как, где он всё нашел? Однажды он у нас ночевал, к поезду не успевали. Пришлось звонить Шуфутинскому, что на утреннюю репетицию он не успевает. У нас многие оставались дома. В 84-ом году у нас работали «Песняры». А у них всё очень жестко. Приезжает автобус, вещи забрали и на поезд. Дейнеко вышел…девушки, автографы. Автобус уезжает, а его вещи остались в нем. Мы его забрали к себе и всю ночь искали этот автобус, чтобы вещи не пропали. Потом он догнал «Песняров».
Когда мы работали в Ярославле параллельно с «Песнярами», то сначала они к нам пришли на концерт. У них тогда еще клавишник Николаев Валера работал. Он из Вологды, кстати. А потом, мы к ним пошли. Мулявин для нас целый ряд оставил. Зал был тысячник. И работали целых три часа, специально для нас. А после концерта они устроили «банкет». Муля пригласил в буфет, заходим, а там водка, вода и конфеты. Ну, может немного бутербродов. Ну, мы-то были моложе...
А все эти годы Вы так и были при Куйбышевской филармонии?
Да, до 88 года. А как вышло, что я ушел оттуда? Просто почувствовал, что пошла «электронщина». Когда пошел Витя Салтыков, «Форум», когда стали всё записывать на секвенсор, когда музыка стала не живой, то наш стиль ВИА – «Самоцветы», «Песняры», «Веселые ребята» – как бы ушли в сторону, не стали собирать полностью залы. И я понял, что надо найти в себе силы уйти. Я думал, что никогда этого больше не будет, этой ностальгии.
А думали о том, чем заниматься?
Было мне тяжело…
Профессии ведь не было?
У меня дома была более-менее студия, музыку писал. В общем, выживал...
1989
Группа "Красная площадь". Дроздов второй справа.
(фото редактора)
Красная площадьА Вы еще поработали в группе «Красная площадь»?
Это 89-ый год. Развалившаяся «Галактика». Очень сильный коллектив.
Власенко, кажется?
Да, Сева. У них ушел тогда вокалист, Синчук тогда у них пел…
А Горбатиков с Вами работал?
Дима? Да! Всех Вы знаете! Подготовленность, какая!
Так вот они работали тогда в театре Пугачевой. Устроились туда и искали вокалиста, а Яша Кулишевский – наш бывший конферансье – он тоже был в театре Пугачевой. Он им сказал, что есть такой вокалист, дома сидит, ничего не делает. Меня вызвали. Сева Власенко говорит:
- Что ты можешь? Какая музыка?
Я говорю:
-Дэвид Ковердэйл, Йен Гиллан...
Неужели он Вас не знал?
Он, конечно, знал, но не знал, могу ли я петь эту музыку. Попробовали – спел. Понравилось всем, и мы сделали 8 песен. Но это все на открытых у гитариста струнах в «ми», а у меня фальцета нет, но я вынужден петь в «ми», хотя у меня «си-бемоль». Как это все было делать? Я был в шоке!
И как же Вы пели?
Не знаю, чем-то пел…
Жесткая музыка?
Жесткая, но играли ребята очень крепко. Я не знаю на тот год, кто так играл у нас рок, как играли они.
Но они мелькнули быстро и исчезли?
Но мы тогда успели съездить в ФРГ с этими восемью песнями. Тогда не было еще Объединенной Германии. Эти восемь песен мы пели два раза… У меня была «химия», длинные волосы, съемка такая есть. Но я понял месяца через четыре, что это не моя музыка. У меня стало «чесать» голос. Не мое это со стойкой бегать. Я – лирик! И когда я ушел оттуда, то за мной ушли почти все музыканты. Остался Сева один. Все ушли, ушел Дима Горбатиков…
Он ушел в «Веселые ребята»?
Нет, он ушел к Шуфутинскому, а оттуда потом ушел к Анастасии. Сейчас он работает у Ирины Аллегровой.
Он считается очень сильным музыкантом…
Дима - да!
А что Вы делали в Африке? Там любят советскую песню?
Мы там выступали для наших посольских…
Также и в Индии, наверное?
И в Индии также.
В Африке где были?
В Конго, в Анголе, в Бенине, в Того.
Охрана, наверное, была? Такое ощущение, что они постоянно находятся в состоянии войны?
Ангола – да. Мы туда, как раз, после революции попали. В остальных все тихо- мирно: Эфиопия, Сейшелы. Мы туда поехали на 10 дней, на 10 концертов, а сыграли только три. Не для кого! Только 18 семей русских там было.
И что же Вы там делали?
Отдыхали просто. Съемки были, джамбу пели (пили).
1985Афганистан произвел впечатление?
Да, 85-ый год особенно. Был июль или август, было очень жарко. А то, что мы видели по ТВ – это был детский лепет. Там была настоящая война!
А что видели?
В первый день мы приехали в Кабул, вокруг горы. И летают трассеры. И как-то не спится. Спрашиваем:
- А это что такое?
- Это они между собой разбираются!
Потом, на 5-ю или 6-ю ночь уже спали спокойно, но естественно со спиртом в печени. Мы тогда летали очень много: Шендан, Кандагар, Джелалабад. Летали на АН-26, у которого люк сзади. Тогда еще не было «стингеров». А вот в 88-ом году они уже были.Мы тогда очень были рады, что туман был, и мы 10 дней сидели в Кабуле. Но когда туман разошелся, нам надо было лететь в Баграт. Это километров 140. Самолет должен набрать 6 000 м над аэродромом и отстреливать ракеты тепловые, чтобы не сбили. Ночью, без всяких опознавательных огней. Это было 22 февраля, а у них тогда был Ахмед-Шах, который пообещал устроить «подарки» на 23 февраля всем русским. Что это было!В общем, долетели. Жили в «модулях» из ДСП, в туалет ходили на улицу. Нам говорили: - Вы осторожно ходите, «зеленка» дальше, а там сидит снайпер. Офицер один вышел и тут же получил пулю между глаз.Ходили, но жуткая «шуга» была. Мы все видели – морги, настоящую войну...
А пели для наших?
Да, для наших ребят. В посольстве пели, пели в Доме дружбы Афганистана и СССР, там был хороший зал. В город выезжали, видели духов… Все это жутковато...
А вот Вы не писали песен, а потом вдруг стали писать. Потребность такая возникла или репертуар нужно было изменить?
Нет, песен много было разных, всяких, хотелось себя как-то проявить.
«Лишь увижу я тебя»?
Это первая песня, которая вышла у меня на диске. Текст написал Рома, музыку – я.
Если проследить по песням, то в коллективе они стали рождаться к 79-му году. Вот Болотный - «Я ухожу на север» и т.д.?
В основном, писали Миша и Рома. Ну и Левкин еще.
Можно про Левкина немного рассказать? Откуда он вообще появился? Я помню, что на концертах в 77-ом году его еще не было.
В 78-ом его взяли, по-моему. Он из Калининграда, а Рома и Миша там жили. Вокалист был нужен, мне одному тяжело было петь. А Серега тоже лирик…
Он, скорее, плакал, а не пел?
Хороший термин! Есть более точное ему определение, не буду говорить. Да, Серега пел, конечно, супер! И мы с ним почти всё и спели в «Синей птице», в терцию всё…
Скоро будете продолжать?
Да, Серега живет там же, я с ним разговаривал сегодня утром. Все-таки, думаем объединиться. Он тоже ездит один как солист «Синей птицы». В принципе, он хочет заниматься сам как композитор, нравится писать свои песни, но от предложения такого он не отказывается. Наоборот, в свете последних наездов со стороны «самарцев» он говорит, что они, не «Синяя птица», в конце концов.
А у вас был человек по фамилии Рябина. Это он или она?
(Смеется) Виктор Рябков. Это кличка – «Рябина». Он у нас был, наверное, месяц и записал один-единственный куплет в «Маминой пластинке»:
-Когда мы встретимся совсем случайно…
А «Жасмин»?
Точно! «Жасмин» он еще записал.
Эта песня вызывает интерес. Это Дьячков?
Да. Кстати, Саша Лосев ее сделал в конце жизни и говорил, что сделал ее по-своему. Он ее тоже пел (напевает).
А кто пел у вас «Желтый зонтик»?
Пел Саша Зверович.
Он много исполнил, хотя быстро мелькнул. Года два, не больше?
Да. Но, что касается всех этих песен Сереги Дьячкова, «Жасмин» и другие. Это песни в стиле «Цветов». Но дело в том, что у него были какие-то разногласия со Стасом Наминым, и он отдал весь этот материал нам. И мы это всё записали. И это тоже оказалось в нашем стиле, в битловском таком.
Я помню, что на первом московском концерте в Сокольниках у вас было несколько песен «Цветов».
Да. «Мы вам честно сказать хотим»…
Это его же?
Да. А знаете, кто у «Цветов» спел эту песню на диске? Сам Серега Дьячков. Это единственная песня, которую он записал вообще.
А почему он больше не пел?
Нечем было петь (показывает). Он очень много курил. Зато играл как!
Помню, он решил записывать с нами песню «Шарик» (напевает). Готовился месяц целый, капал что-то в нос… Не курил, не пил ничего. Вышел из студии, захрипел и говорит:
-Левкин, иди, пой!
И всё!
Кстати, для Левкина – это трагедия. Что есть Владимир Левкин, который был в «На-На».
Так это же просто однофамильцы.
Я-то понимаю и предпочитаю Вашего слушать, но путают…
Те, кто надо не путают!
1977А истории какие-нибудь интересные были?
Что касается распиливания шкафа - это было у всех. Кто-то, сидя у себя в номере, нечаянно разбивал зеркало. Это же высчитают! Делается так. Вынимается зеркало, выносится из номера. Потом на рынке покупается ножовка, распиливается шкаф и по частям выносится. А когда сдается номер, то горничная заходит и говорит:
- Здесь был шкаф!
- Здесь не было шкафа! Как его можно вынести?
В плафонах варили супы. Снимаешь плафон и кипятильник туда!
Еще была месть артиста! Если была злая горничная, то делали так. Покупалось сырое яйцо, делалось несколько отверстий иглой, снималась задняя стенка телевизора и туда. Потом это все закручивалось, и мы уезжали. А через пять дней, там наступал такой запах! Месть артиста!
Андрианов рассказывал, что он на спор, на ящик коньяка, спел весь концерт на полтона ниже. А у вас было что-то подобное?
У нас такого не было. Но «зеленые» концерты были.
И что было на них?
Мы завязывали штаны нашему конферансье Семену Каминскому. Он нам поставил несколько программ, но постоянно всюду опаздывал. Его задача – за пять минут выйти, объявить нас. А его - нет. Бегает где-то за книгами, за дефицитом каким-то. Вдруг появляется, а мы уже стоим одетые. И так раз десять. А у нас был Витя Лоос, тромбонист, который намочил ему брюки и очень крепко завязал. Развязать за пять минут было невозможно! Брюки и пиджак, рукава! Было очень много мата, но за сорок секунд развязал. Вышел весь такой помятый:
- Синяя птица!
И ушел.
Еще у нас был конферансье Игорь Помогаев. Он выходил и говорил:
- Добрый день! С праздником вас! А знаете, какой сегодня праздник?
Все в зале кричали:
- Нет!
- Сегодня 345-ый концерт нашего коллектива!
И вдруг за сцену заходят какие-то люди в черных костюмах. А это было 7-го ноября. Представляете, что было?
Еще помню, были концерты в Набережных Челнах. 82-ой год. Умирает Леонид Ильич. А у нас по три концерта в день. Мы одеты, стоим уже в зале, не знаем выходить на сцену или нет. А жена Миши Болотного – Лида (скрипачка) – была одета в строгое черное классическое платье. И вдруг заходят люди и говорят Люде:
- Вот Вы верно оделись! Молодец!
Мы только день там отработали, потом запретили. Потом еще когда умер Черненко, гастроли слетели у нас.
Скрипачка была женой Роберта?
Нет, Миши. А жена Роберта – Галина Вольская - была у нас ведущей концертов. У нас был коллектив – четыре скрипки, три дудки. Это уже семь человек. Очень много, чуть ли не пятнадцать человек на сцене!
И все - родственники?
Нет. Это уже в конце, а в самом начале не было. Мы когда записывали этот диск, там должно все играть – и скрипки, и дудки. Не было синтезаторов, минидисков. И мы были вынуждены все это делать живьем.
А сначала скрипками у вас были Панин и жена Михаила?
Сначала был один Панин. Самый первый. А жена появилась после того, как они поженились.
А еще на скрипке у вас играл Банковский? Это позже уже?
Да, Юра. А еще у нас на скрипке - альт у нас играл Валерий Пронин и на виолончели Владимир Ульянов по кличке «Ленин».
Вот еще история. У нас были пародии на хор Александрова. Работаем в ЦДСА, для офицеров. Отработали успешно. Подходит какой-то полковник, вызывает Рому и говорит:
- Да, как Вы можете делать пародии на такой хор? Это же пошло, некрасиво!
Мы говорим:
- Это же шутка! А вот к нам заходил генерал такой-то и хвалил.
Он говорит:
- А ну раз он сказал, то тогда …
А необычные концерты давали?
Необычные были в Афганистане. 88-ой год. Рядом с залом стол «Ураган». Один залп в стоимость «Жигулей». И вот мы стоим на сцене и секунд на 10 себя не слышим. И сцена ушла из-под ног. Что это было? Да вот, залп «Урагана». Профилактический.
Еще было. Я заболел, наглотался таблеток и лег спать в «модуле». А наши сели в карты играть. А нам сказали, что если будет обстрел, то надо встать под край или лечь под кровать, чтобы не обвалилось на нас ничего. И вот ухнуло. Наши все, кто в карты играл, встали, а я за какую-то секунду оказался под кроватью. Всю жизнь свою за эту секунду вспомнил!
Дмитрий Галицкий на концерте памяти В.Ободзинского-2002 г.
(фото редактора)
Д.ГалицкийМожно немного рассказать про Дмитрия Галицкого? Как он появился в ансамбле? Он, получается, был вторым клавишником?
Дима из Калуги. Он появился у нас, когда ушла Женя Завьялова, и нужен был верхний голос. У нас тогда играл гитарист Володя Шурыгин. Он и вызвал его из Калуги.
Шурыгин из Калуги?
Да, и Доца, Гапонов тоже…
Целая колония!!!
Да. Так вот, Шурыгин вызвал человека, которого верхний голос. Приехал Дима. А у нас тогда был репетиционный период, зал «Яуза». Он начал петь. Ничего особенного в пении не было. Миша говорит:
- Нет, мы не берем! Хотя, спой какие-нибудь высокие ноты.
И он спел Pink Floyd из «Dark side of the moon», там, где женщина поет. Так вот он спел таким же женским голосом. Миша:
- Всё! Мы тебя взяли!
Миша сел за рояль, а Дима стал играть на клавишных.
А Галицкий какого года рождения?
Он меня моложе. Года 56-го, кажется.
Я читал его интервью, где он говорил, что они с Доценко ровесники...
Доценко - с 53-го. Игорь на два года старше, а Галицкий моложе.
Он много солировал и писал. «Твой сон», например. Или «Листопад» - очень красивая песня…
Дима очень много сделал для «Синей птицы»!
Он в Москве сейчас живет?
Нет, в Калуге.
А он ушел к Малежику?
Нет, сначала он ушел к Любе, которая шансон поет.
Успенская?
Да, а оттуда он ушел к Малежику, полгода у него работал. Потом он стал работать с Ободзинским, они сделали целый диск. Последний. А потом он в ДДТ немного работал. А сейчас он работает как солист «Синей птицы» (смеется). В Калуге где-то…
А знаменитые разгоны 84-го-85-го года, когда «Лейся, песня» и других разогнали. Как отразились на «Синей птице»? Когда не принимали программы...
У нас тоже было. Работали во Дворце спорта «Дружба». Раза три не приняли программу, так как не было песен членов Союза композиторов.
А разве Добрынин тогда не был членом Союза?
Нет. И Дьячков не был никогда. Был Никита Богословский, был Новиков, был Терентьев, Саульский…
А Днепров?
Мне кажется, что не был. Недавно виделись с ним на годовщине смерти Саши Лосева. Я его не видел с 78-го года. Вспомнили друг друга…
Седой?
Седой…. Но вышел, как дал! А ведь раньше никогда не пел, никогда. Шуфутинский тоже никогда не пел.
Это известный факт. Он играл на фортепиано в «Лейся, песня»…
Кстати, аранжировку песни «Так вот, какая ты» сделал нам Миша Шуфутинский. Он написал ноты, написал дудки. Грамотный музыкант очень!
А кто спел «От любви не убегай»?
Это спел Яша Кулишевский. Наш конферансье. Он сейчас в Америке, в Филадельфии, кажется.
А музыку к песне «Прости» написал тоже ваш конферансье Семен Каминский?
Да, это он. Он и еще что-то написал...
Текст «Я ухожу на север»?
Да.
И слова «Хочешь я стану дождиком»? Полезные люди – конферансье!
Да (смеется)
1977А вот Вы, например, написали песню. Это как-то сказывалось на финансах?
Да, в общем- то, не особо. Но если она становилась хитом, то - да. Если в ресторанах пели, записывались в рапортички, то тогда какие-то деньги были. У нас никто богатым не стал. Диск записывали, а приходили какие-то копейки. Помню, когда записали «Слова», то пошли в ресторан напротив Театра Эстрады, там корабль такой стоял. Название у него еще было…. Не помню. Пошли Серега Дьячков, Гаджикасимов, я – девятнадцатилетний пацан, и Рома. Но до этого мы зашли в ВААП, где Серега должен был взять авторские. Он получил семь тысяч рублей, а у него саквояж был. Он в него положил эту кучу, закрыл и пошел.
А Гаджикасимову сколько тогда было?
Он был значительно старше нас, лет на пятнадцать. Ему сейчас около 70-ти.
У нас была песня «Анна» Семенова, который написал «Звездочка моя ясная». Мы с ним недавно созванивались, а не виделись мы с 87-го года. Он говорит:
- Встретиться бы надо. Давно не виделись! Сколько тебе сейчас лет?
Я говорю:
- Пятьдесят.
Он:
- А мне шестьдесят семь!
( Далее попытка разобраться с некоторыми фотографиями ансамбля. Кто есть кто).
Юрий Янин, Михаил Болотный и Сергей Дроздов
Янин, Болотный и Дроздов
А это кто на фото?
Это Игорь Шабловский. Его потом забрал к себе Антонов, ненадолго.
Вот Юра Янин. Умер в 30 лет.
А что с ним произошло?
Цирроз печени. Из Калининграда он.
Он и похоронен где-то под Калининградом. Совершенно неожиданно один человек прислал информацию о нем и фото…
У меня тоже нет такой фотографии.
А это кто?
Колесниченко.
На чем играл?
Он только пел. Он записал «Нелетную погоду» (напевает). Ефимова песня.
А это кто?
Пружинин.
Когда работал?
С 88 года. Я уже ушел тогда.Смотри, какой Саруханов молодой был! Он у нас работал год после армии.
Музыку еще не писал?
Нет, еще не писал. Совсем молоденьким мальчиком пришел.
Сколько проработал? Год, не больше?
Где-то так. Его потом Намин взял. У него всегда была цель – раскрутиться самому. Что он и сделал с успехом.
Валентин Барков?
Да, бас-гитара. Хороший музыкант, но как человек… Не буду говорить.
Вот Димка Галицкий. Улыбка какая!
У него, кажется, губа подрезана?
Это сейчас, а тогда – нет.
А как Парфенюк к Вам попал?
У них была группа. Сашка Маршал – на бас-гитаре, Мардалейшвили - на гитаре, Колька пел, а на клавишах - Сергей, не помню фамилию, такой в очках. Мы с ними в 85-ом году работали в Волгограде. Они – первое отделение, мы – второе. И мы там увидели Кольку. Миша говорит:
- Хороший вокалист!
Тем более, из Белоруссии, опять же?
Да (смеется). И Миша его, как бы, переманил.
А Дейнеко, трубач ваш, где сейчас?
Он уехал, живет в Бостоне.
А есть такие, кто уехал, но по специальности занимается?
Нет. Музыка – это хобби там!
Про Хумарьяна расскажите?
Юра Хумарьян был очень нужным человеком. Мама его работала в Управлении культуры города Куйбышева.
То есть он Самарский?
Да, взяли его еще совсем мальчиком. Хороший парень! Вот, что можно сказать про него.
Он долго работал в ансамбле?
Года три. Живет в Самаре.
Очередную «Синюю птицу» не организовал?
Может быть. Кто его знает (смеется)?
Сколько Птиц счастья разлетелись из одного гнезда?
Да.
Лоос, тромбонист ваш?
Живет в Германии.
А вот этот ретро-подъем не ожидал никто?
А ретро идет оттуда. «Иглс», «Роллинг стоунз». Опять же это началось там, у них. А мы идем за ними все время. Как можно слушать эти песни, которые передают сейчас? Кто-то будет потом вспоминать, но это уже будут их песни, их время.
А нет ли современных исполнителей, которые бы говорили, что выросли на песнях «Лейся, песня», «Синей птицы» и т.д.?
Есть певец с грузинской фамилией на букву «Ц», красавец такой...
Царикати?
Да. Мы зашли в «Россию» на вечер Богословского. Он выскочил на встречу и говорит:
- Это Вы пели «Клен»?
-Да!
-Это же моя молодость!
Все, кто узнает из молодых – все в шоке. Даже 17-18-
Александр ответил в теме интервью
БЕСЕДА С СЕРГЕЕМ ДРОЗДОВЫМ (2005).Сергей П. пишет: Доброе утро, не раскрытый (не вложенный ) файл отправил Александру на почту...Саш, поколдуйте, пожалуйста, уж дюже беседа интересная, спасибо
Взято отсюда
1http://via-era.narod.ru/Ansambli/SP/2005/2005_2.html
Предисловие.
Георгий Симонян
Георгий Симонян Эта беседа состоялась в середине февраля 2005 года.На встрече присутствовали: с одной стороны - Андрей Колобаев (журналист "Мира Новостей") и Георгий Симонян , с другой - Сергей Дроздов, его супруга Ирина и Сергей Арабаджи.
Расшифровку с аудиокассеты сделал Георгий Симонян. Фотографии, которые использованы в этом материале тоже из коллекции Георгия (Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.).
Как получилось, что Вы стали петь? Вы же занимались балалайкой?
Да, 7 лет. Был лауреатом каких-то конкурсов. Мулявин тоже был балалаечником. Он закончил консерваторию по балалайке.
Получается, что Вы в 17 лет сразу после школы уехали на гастроли. А как армии избежали?
А я же заикаюсь. А раньше не брали с заиканием. Это я сейчас стал мало заикаться, а раньше…
А как же в любви объяснялись?
А так. Я т-т-т-т-т-ебя люблю! А что касается той работы….. Деньги, конечно, играли свою роль, но было как-то весело, интересно на студии работать, записываться. Если мы делали какую-ту песню, то мы ее тщательно репетировали все. Это было совместное творчество. Мы все торчали над «Лед Зепеллин», над «Дип Перпл». Были ходы оттуда, завуалированные, но явно оттуда. Было интересно жить. Ездили по три месяца на гастроли, но не уставали друг от друга, не ссорились. Друг к другу ходили в гости из номера в номер.
А первую запись на ТВ помните? Если я не ошибаюсь, то это то ли 77, то ли 78 год, и вы исполняли пародии на «Песняров» и «Гая»?
Нет, этого не было. Это было просто в концерте, а первая запись – это, кажется, «Шире круг».
«Шире круг» или «Артлото»?
«Шире круг», тогда ее вел Юра Антонов. По-моему, 81-ый год. Мы пели «Москва моя самая…»
А фильм в 79-ом году? Там пять песен было?
Фильм? Там было больше песен!
Но показали пять?
Точно-точно, это было в 79-ом году.
Там была песня «Хочешь я стану дождиком» Левкина.
Это не Левкина песня, а Ефимова.
Но исполнял он?
Да. К сожалению, этот фильм где-то затерялся.
В фильме было пять-шесть песен, и он был минут на двадцать – двадцать пять?
Нет, фильм был на час с чем-то!
Понятно, что вы записали больше, а показали…
Да. Это было…
Потом еще был один эфир в «Утренней почте», я там с девочкой пел «Детство». Ромина песня. И мне там дали девочку какую-то. То ли дочь какого-то редактора, то ли еще кого. Моя дочь потом ревновала:
- Папа, это кто?
А все думали, что это моя дочь. У нас было мало эфиров. За все годы было семь или восемь эфиров. «Белый теплоход» был…
1977
Анатолий Мурыгин, Евгения Завьялова и Сергей Дроздов
1977
Ну, тогда уже – да! Почаще стали появляться в 80-е годы. А можно у вас спросить про ваших солисток? Например, первая – Завьялова?
Женя Завьялова. Она пела у Рознера.
Она чья-то супруга была?
Нет-нет. Ее знал Рома. У нас не было солистки, а нужен был верхний голос. Ее взяли. Это было в самом начале. Наверное, год 74-й или 75-й. Она у нас работала до 78-го года. Потом ушла по каким-то семейным проблемам, не знаю. Мы взяли Аню Салмину. Она у нас даже одну песню спела – «Я тебя не прощу». Добрынина песня.
Известный человек! Она же потом в «Браво» работала?
Аня Салмина работала у Кима Брейтбурга в «Диалоге». Тогда был такой ансамбль «Поющие юнги». Тоже ВИА.
Рок?
Да. А потом они стали «Диалогом». Вот она у нас тоже пела до 81-го года. Потом мы взяли Лазареву. Света Лазарева у нас шесть лет работала. Из «Кубаночки» пришла.
Она чем брала?
1984
Роберт Болотный, Владимир Гапонов, Светлана Лазарева, Владимир Преображенский, Игорь Доценко, Сергей Дроздов, Дмитрий Галецкий и Сергей Левкин
1984 Голос у нее и она – артистка. Она выходила на сцену и держала зал. И конферировала заодно.
А ушла она, выйдя замуж за Осиашвили?
Нет. Она хотела сольной карьеры. Она закончила ГИТИС, потом была «Юрмала». А у нас гастроли, нам некогда ждать каких-то туров, конкурсов. И она ушла. Рискнула и…
Вот все, что касается женщин.
У вас первым директором был Журавель. Можно немного о нем?
Леонид Яковлевич. Это был гениальный человек!
В чем его гениальность?
Гениальность в том, что у нас раньше не было такого маститого администратора, а он был директором Волжского хора. Ходил с планками, черные очки у него были... Ему уже тогда было, где-то, лет 60. Что нужно было артисту тогда? Хороший теплый номер, чайник…
Тогда принято было обговаривать какие-то условия?
Нет. Это все делалось на месте. Что за автобус нам дали? Нам нужен хороший автобус.
Что касается его... Когда мы приехали в Москву работать в Сокольниках, все были одеты бедно, ни джинсов, ничего нет, в общем, кто как. Он нам выдал аванс в счет будущей зарплаты:
-Вот вам деньги! Оденьтесь поприличней, чтобы выглядели как артисты!
А где тогда в Москве можно было одеться?
На всяких там…
На Беговой?
Да. Джинсы там какие-то, еще что-то…. То есть он мог дать суточные, не записать, забыть. Но мы ему все исправно отдавали. В 85 лет он умер, где-то года два назад. Мы у него были в гостях в Самаре.
Он жил в Самаре?
Да, всю жизнь.
1997
Роберт и Михаил Болотные в Америке.
Братья БолотныеРуководителями «Синей птицы» были братья Болотные?
-Художественным руководителем был Рома, а музыкальным Миша.
То есть, музыкой, в основном, занимался Михаил?
Нет, не только. Все мы занимались.
А в чем было различие между художественным и музыкальным руководителями?
Считалось так: художественный руководитель - это Рома, он сделал львиную долю раскрутки, записи пробивал, искал композиторов, делал какую-то рекламу, а Миша репетировал.
Они оба из Гомеля?
Да, они из Гомеля, костяк вообще из Гомеля: я, Борис Белоцерковский (барабанщик) и Юра Метелкин. С Борей недавно виделись, он сейчас живет в Израиле и работает на мебельной фабрике.
А когда Белоцерковский ушел из группы?
Это приблизительно 83-й год.
А как же Доценко? Он же уже работал в ансамбле в это время?
Тогда стало модно играть инструментальные вещи разных западных групп. Например, композицию Блэкмора («Рэйнбоу») «Ода к радости». И взяли специально Витю Варвалюка . Там требовалась очень мощная техника. А Боря – это был «наш Ринго Старр». У него не было такой техники, но, что надо, он играл.
Потом Варвалюк ушел к Юре Антонову, а эту вещь надо было играть, а играть было некому. А я знал, что в Калуге был такой барабанщик Игорь Доценко.Но про него я знал еще раньше. У нас был такой гитарист Шурыгин Володя, который записал «Ты мне не снишься» и весь диск Дьячкова. К сожаленью, он сам ушел из жизни. Так вот, от него я и знал про Игоря.
Игорь звонил недавно мне. В Питере был Гиллан и Доца ему аккомпанировал 6 или 7 песен. Он же вырос на Яне Пейсе. Он по телефону мне сказал:
- Серый, мечта сбылась!
Они играли «Lazy» и прочие песни. А еще он аккомпанировал Кену Хенсли из Uriah Heep...
В 77 году на вашем концерте на ВДНХ, вдруг выходит гитарист, похожий на Иисуса, и делает «Ты мне не снишься» в роковой манере. А на записи с пластинки было другое восприятие. Такое впечатление, что не он играл?
Он играл. Просто были стандарты. Все резалось, частоты резались.
А что с ним случилось?
Он сам ушел из жизни в 24 года. Надоело ему всё. Это было в 79 году.
Будучи участником группы?
Он приходил, уходил...
Так вот мы взяли «Доцу». Это супербарабанщик. Он у нас записал 5 дисков, в отличие от Алексея Комарова, который выдает себя за «Синюю птицу», но который не записал ничего.
А где была Ваша репетиционная база?
В Самаре.
А там что было? ДК или что?
Разные были залы. Был зал филармонии, потом он стал реконструироваться, и мы переехали в Дом молодежи. Еще в гостиницах бывало.
А сам репетиционный процесс довольно сложный?
Месяц минимум! Вообще-то, у нас был режим. В 10 часов – распевка, потом до 2-х репетировали. Потом – обед, далее – легкий сон, и с пяти часов мы снова репетировали до ужина. И так – целый месяц.
Куйбышев гордился, что их представляет такой коллектив?
Дело в том, что в Куйбышеве было много музыкантов. Очень много музыкантов джазовых, очень много музыкантов, которые считают себя «супер». Тот же Комаров Саша – это гитарист-теоретик. Он знает обо всех музыкантах всё, но сам играть на гитаре не умеет. И таких много. Но почему-то все гастролеры – иногородние. Еще, кроме «Синей птицы», в Самаре была группа «Август», а местных не было никого. Хотя были музыканты и очень приличные.
Почему?
Не знаю.
1972
1972Скажите, вот в самом начале была цель – попасть на профессиональную сцену. Когда Вы поняли, что это состоялось, то какая цель появилась тогда?
Работать! Это, конечно, была работа в свое удовольствие, но если за это еще и денег давали. Мы хотели работать на профессиональной сцене, а не в самодеятельности!
Мы, когда еще были в Гомеле, и играли на танцах и ездили на все эти конкурсы, то мы же еще и работали на мебельной фабрике. Я работал слесарем, и Боря работал тоже слесарем. Правда, я работал в каждом из цехов меньше месяца.
Почему?
Бегал из цеха в цех. Не хотелось работать. 16-17 лет, господи! Мне хотелось играть. И наш завклубом бегал из цеха в цех, и просил, чтобы меня взяли, хоть кем-нибудь. Все это тяжело: репетировать, играть на танцах, да еще и работать.
Помню, когда мы там репетировали, то сцена была на первом этаже, а комната для инструментов – на втором. И мы всю эту тяжеленную аппаратуру носили туда-сюда. И было в радость!
А когда начиналась «Синяя птица у нас не было рабочих сцены. Аппаратуру возили в тамбуре вагона и всю сами носили. А когда были первые гастроли от Горьковской филармонии, нам ставки сделали договорные по 12 рублей с концерта. Гастроли эти были в Норильске. Тогда еще не ходили автобусы в сам город, а ходили электрички. Минус 40 на улице и ветер. И мы эти БИГи заносили в вагон электрички. В углу везли особо опасных преступников и мы – артисты. По 4 концерта в день!
Вы участвовали в культурной программе московской Олимпиады?
80-ый год. Ничего особенного, концерты, концерты... Это в Парке было, рядом с театром Советской Армии. Открытые сцены такие стояли. На одной сцене - Саруханов, Барыкин, «Синяя птица», «Фестиваль», даже «Пудис» был.
А когда Вы приезжали на концерты в Москву. В ансамбле москвичей не было. Где останавливались?
В гостинице.
А какие предпочитали?
В какую поселят. В самом начале были «Заря», «Алтай», «Восток». Когда стал повышаться статус, то «Россия», «Космос», «Украина», «Пекин».
Кто-то занимался репертуаром?
В этом смысле нам везло. Серега Дьячков – это первый, кто нас сделал. Потом – Добрынин Слава, потом – Ефимов, потом – Днепров Толя. То есть, все посыпались на нас.
А Днепрова что пели?
«Не обещай меня любить» (напевает), «Не узнаешь» (напевает). Это пел Саша Зверович. Цыган.
А можно про него поподробней?
Цыган из Минска. Мы работали в Минске где-то в 76 или 77 году и пришел человек во Дворец Спорта. С золотой фиксой такой. Ну, цыган, явно. Красавец, волосы! И говорит:
- Возьмите меня работать. Миша, Рома! Хочу у Вас работать!
- А что ты умеешь петь?
- Могу петь всё!
И он спел Стиви Уандера. В ноль. Потом спел Градского: «Моя рука к груди прижата…». И всё. Это был наш товарищ, наш человек. Добрый парень… Много разных солистов было.
А чем сейчас занимается Зверович?
Где-то в Минске, говорят, что занимается музыкой, поет в ресторане. Но я еще слышал, что занимается сельским хозяйством. Живет в частном доме, разводит коров, свиней. Фермер!
Газманов?
Олег Газманов нам ставил аппаратуру. Когда мы работали во Дворце Спорта, у нас аппаратуры было мало, а у него был такой аппарат «Аранж». Он его ставил и получал за это ставку артиста. Сидя в гостинице. Он очень хотел петь. Но Рома сказал, что только через мой труп.
А он тогда не писал ничего?
Не знаю. Может быть, были какие-то ноты, но нам он ничего не показывал.
1978
1978
Удивительная штука! Газманов, который ставил аппаратуру, Кальянов, который был звукорежиссером…
Да ладно! А Бон Джови, который был уборщиком в студии Брайана Адамса…
Потом нам очень много дал Юра Антонов. В 81-ом году, когда развалился «Аракс», мы стали вместе ездить. Где-то полгода ездили. Он был на таком пике, что нужна была аккомпанирующая группа. И мы 7 или 8 песен аккомпанировали ему живьем. Стадионы работали. «Бузуки», «Синяя птица» и Юрий Антонов.Аккомпанировали ему, а потом, когда Юра написал «Белый теплоход», «Я иду к тебе навстречу», «Лошади» он решил их нам отдать, чтобы мы записали диск. Мы записали его вместе с ним. Он где-то там играет, аранжировки его…
Это тоже у нас был всплеск. Как и у всех бывают спады, всплески.
А уже потом, когда этот диск вышел, и раскрутились эти песни, то Юра их стал петь сам. И довольно успешно. Вообще, гениальный музыкант, лирик. Я очень уважал его.
Дмитрий Закон рассказывал, что в 77-ом году Антонов показал ему сберкнижку, на которой лежало два миллиона рублей…
Может быть. Не знаю, то есть знаю, но не буду говорить. Зачем? Это секреты каждого. В каждом ресторане заполнялись рапортички, в которых были его песни. Поэтому неудивительно. То, что Юра сделал для нашей эстрады это не в сказке сказать…
А сам он вообще сложный человек?
Да, нет. Нормальный. Для меня он – нормальный человек. Я с ним так не сталкивался, у меня с ним не было никаких конфликтов. Когда мы с ним записывали диск, мы ездили к нему репетировать. Где же он жил? Не помню… Кажется, метро «Ждановская». А потом, уже на студии, он закрывал все стекла, включал одну лампочку и говорил:
- Серега, больше интима!
И уходил.
А ведь он тоже из Белоруссии? Из Молодечно. Говорят, учился в одной школе с Сенчиной.
Может быть. Что касается Юры, то это гениальный композитор и певец. Как он все поет! Он сердцем поет, не каждому это дано. А то, что человек такой….. У каждого из нас есть какие-то плюсы и минусы…
А что «Синяя птица» творила в свободное от концертов время?
О-о-о! Что мы творили! Играли в футбол. Каждое утро с семи часов. У нас был мяч, у нас были гетры, щитки. Все с собой возили. Я был инициатором этого дела. Когда людям было тяжело с утра после возлияний, то я всех вызывал бегать. И все бегали.
И Антонов бегал?
Да. И Юра бегал. Мы были в Калинине, и после какого-то вечера всем было тяжело. Я вышел всех созвал, а Юры нет. Подумали – спит. Ну, все идем на футбольное поле, смотрим, а Юра там уже бегает, круги нарезает.
За какую команду болеете?
Я раньше смотрел только «фирменный» футбол, где были Беккенбауэр, Гуллит. А сейчас что-то не очень интересно стало. Бэкхем? Нет, не то… Вы спрашиваете о свободном времени? Его практически и не было.
Так мы Вам и поверили? После концертов, между концертами? Артист всегда найдет время…
Были концерты так расписаны – день в день. Приезжали на пять дней куда-то – пять дней концерты. Уезжали в другой город – тоже самое. А потом разъезжались все по домам.Раньше как было? Шесть-семь дней в одном городе. Заезжали – и шесть-семь дней это был наш дом. И мы жили там семьями. Это сейчас – один день там, один день там, один день там.
Андрианов рассказывал, как после концерта в Ярославле в его день рожденья, они уехали в Таллинн. В Таллинне всю ночь гуляют, просыпаются в салате….. Короче, через неделю оказывается, что три дня назад у них должна была быть запись в «Утренней почте». Типа такого было?
Владик – да! У него это кайф, связанный с алкоголем. Не знаю… Но, что касается его, то он всегда был – пахарь. Работал по три концерта в день. Он заходил на студию и всё записывал с первого дубля. Не зная песни, не зная текста, все пел с первого дубля. В любом состоянии. Выспавшись - не выспавшись.
Андрианов рассказывал, как он, исполнителю главной роли в опере «Орфей и Эвридика» Асадуллину, дал таблетку снотворного и тот уснул прямо во время исполнения арии. У него жутко болела голова, а Андрианов подсунул ему вместо таблетки от головы сильнейшее снотворное. Тот свалился в оркестровую яму, и концерт сразу прекратили.
Я только женился. Это был 77-ой год. Мы работали в Москве на «Динамо». Мы, «Лейся, песня» и Мигуля. Мы тогда и познакомились с Андриановым. А как знакомятся артисты? Я, Юра Янин, Андрианов и Влад, забыл фамилию, лысоватый такой, пел он у них. «Речной вокзал», вечер, водка, вино. Не помню, как мы оттуда уезжали!
Еще случай. Кемерово. 7 или 8 утра. Заселяемся в гостиницу. Номерок у нас такой маленький. Вдруг стук в дверь. Кто это может быть в 8 утра? Андрианов с двумя бутылками шампанского:
- У нас же не пьют перед концертом!
- Ерунда!!!
Он все это сам выпил и ушел. Где он силы брал? Он столько работал, столько пел, столько на студии записывался. Мне рассказывали, что еще и эти… Потреблял. Но, вообще, гениальный вокалист! Мне он даже больше нравился, чем Игорь Иванов, хотя у них одна школа. Голоса похожи, манеры похожи, но у Андрианова есть такое хулиганистое, что ли.
Меня поразило, когда я был в Ростове у Андрианова, вышел от него еще под впечатлением, сел в маршрутку, а шофер стал жаловаться на что-то. Я ему говорю: - У вас тут Андрианов живет! И вдруг сзади меня мальчишка лет 16-ти говорит: - Да! Он вон в том доме живет. Знаменитый на весь город, гордость всего Ростова!
Пародии на Песняров 78-ой год. Мы идем с женой на концерт – «Лейся, песня», «Молодые голоса». У нас в филармонии. В «Лейся, песня» уже Миша Шуфутинский был. Ну, слушаем концерт, естественно, успех… Что дальше делают артисты? Собираются в гостиничном номере. Разговоры, водка… Водка кончается в час или два ночи. Где взять? Все уже закрыто. Андрианов знает, какой поезд идет через Тамбов, где какой ресторан. Через полчаса было всё! Как, где он всё нашел? Однажды он у нас ночевал, к поезду не успевали. Пришлось звонить Шуфутинскому, что на утреннюю репетицию он не успевает. У нас многие оставались дома. В 84-ом году у нас работали «Песняры». А у них всё очень жестко. Приезжает автобус, вещи забрали и на поезд. Дейнеко вышел…девушки, автографы. Автобус уезжает, а его вещи остались в нем. Мы его забрали к себе и всю ночь искали этот автобус, чтобы вещи не пропали. Потом он догнал «Песняров».
Когда мы работали в Ярославле параллельно с «Песнярами», то сначала они к нам пришли на концерт. У них тогда еще клавишник Николаев Валера работал. Он из Вологды, кстати. А потом, мы к ним пошли. Мулявин для нас целый ряд оставил. Зал был тысячник. И работали целых три часа, специально для нас. А после концерта они устроили «банкет». Муля пригласил в буфет, заходим, а там водка, вода и конфеты. Ну, может немного бутербродов. Ну, мы-то были моложе...
А все эти годы Вы так и были при Куйбышевской филармонии?
Да, до 88 года. А как вышло, что я ушел оттуда? Просто почувствовал, что пошла «электронщина». Когда пошел Витя Салтыков, «Форум», когда стали всё записывать на секвенсор, когда музыка стала не живой, то наш стиль ВИА – «Самоцветы», «Песняры», «Веселые ребята» – как бы ушли в сторону, не стали собирать полностью залы. И я понял, что надо найти в себе силы уйти. Я думал, что никогда этого больше не будет, этой ностальгии.
А думали о том, чем заниматься?
Было мне тяжело…
Профессии ведь не было?
У меня дома была более-менее студия, музыку писал. В общем, выживал...
1989
Группа "Красная площадь". Дроздов второй справа.
(фото редактора)
Красная площадьА Вы еще поработали в группе «Красная площадь»?
Это 89-ый год. Развалившаяся «Галактика». Очень сильный коллектив.
Власенко, кажется?
Да, Сева. У них ушел тогда вокалист, Синчук тогда у них пел…
А Горбатиков с Вами работал?
Дима? Да! Всех Вы знаете! Подготовленность, какая!
Так вот они работали тогда в театре Пугачевой. Устроились туда и искали вокалиста, а Яша Кулишевский – наш бывший конферансье – он тоже был в театре Пугачевой. Он им сказал, что есть такой вокалист, дома сидит, ничего не делает. Меня вызвали. Сева Власенко говорит:
- Что ты можешь? Какая музыка?
Я говорю:
-Дэвид Ковердэйл, Йен Гиллан...
Неужели он Вас не знал?
Он, конечно, знал, но не знал, могу ли я петь эту музыку. Попробовали – спел. Понравилось всем, и мы сделали 8 песен. Но это все на открытых у гитариста струнах в «ми», а у меня фальцета нет, но я вынужден петь в «ми», хотя у меня «си-бемоль». Как это все было делать? Я был в шоке!
И как же Вы пели?
Не знаю, чем-то пел…
Жесткая музыка?
Жесткая, но играли ребята очень крепко. Я не знаю на тот год, кто так играл у нас рок, как играли они.
Но они мелькнули быстро и исчезли?
Но мы тогда успели съездить в ФРГ с этими восемью песнями. Тогда не было еще Объединенной Германии. Эти восемь песен мы пели два раза… У меня была «химия», длинные волосы, съемка такая есть. Но я понял месяца через четыре, что это не моя музыка. У меня стало «чесать» голос. Не мое это со стойкой бегать. Я – лирик! И когда я ушел оттуда, то за мной ушли почти все музыканты. Остался Сева один. Все ушли, ушел Дима Горбатиков…
Он ушел в «Веселые ребята»?
Нет, он ушел к Шуфутинскому, а оттуда потом ушел к Анастасии. Сейчас он работает у Ирины Аллегровой.
Он считается очень сильным музыкантом…
Дима - да!
А что Вы делали в Африке? Там любят советскую песню?
Мы там выступали для наших посольских…
Также и в Индии, наверное?
И в Индии также.
В Африке где были?
В Конго, в Анголе, в Бенине, в Того.
Охрана, наверное, была? Такое ощущение, что они постоянно находятся в состоянии войны?
Ангола – да. Мы туда, как раз, после революции попали. В остальных все тихо- мирно: Эфиопия, Сейшелы. Мы туда поехали на 10 дней, на 10 концертов, а сыграли только три. Не для кого! Только 18 семей русских там было.
И что же Вы там делали?
Отдыхали просто. Съемки были, джамбу пели (пили).
1985Афганистан произвел впечатление?
Да, 85-ый год особенно. Был июль или август, было очень жарко. А то, что мы видели по ТВ – это был детский лепет. Там была настоящая война!
А что видели?
В первый день мы приехали в Кабул, вокруг горы. И летают трассеры. И как-то не спится. Спрашиваем:
- А это что такое?
- Это они между собой разбираются!
Потом, на 5-ю или 6-ю ночь уже спали спокойно, но естественно со спиртом в печени. Мы тогда летали очень много: Шендан, Кандагар, Джелалабад. Летали на АН-26, у которого люк сзади. Тогда еще не было «стингеров». А вот в 88-ом году они уже были.Мы тогда очень были рады, что туман был, и мы 10 дней сидели в Кабуле. Но когда туман разошелся, нам надо было лететь в Баграт. Это километров 140. Самолет должен набрать 6 000 м над аэродромом и отстреливать ракеты тепловые, чтобы не сбили. Ночью, без всяких опознавательных огней. Это было 22 февраля, а у них тогда был Ахмед-Шах, который пообещал устроить «подарки» на 23 февраля всем русским. Что это было!В общем, долетели. Жили в «модулях» из ДСП, в туалет ходили на улицу. Нам говорили: - Вы осторожно ходите, «зеленка» дальше, а там сидит снайпер. Офицер один вышел и тут же получил пулю между глаз.Ходили, но жуткая «шуга» была. Мы все видели – морги, настоящую войну...
А пели для наших?
Да, для наших ребят. В посольстве пели, пели в Доме дружбы Афганистана и СССР, там был хороший зал. В город выезжали, видели духов… Все это жутковато...
А вот Вы не писали песен, а потом вдруг стали писать. Потребность такая возникла или репертуар нужно было изменить?
Нет, песен много было разных, всяких, хотелось себя как-то проявить.
«Лишь увижу я тебя»?
Это первая песня, которая вышла у меня на диске. Текст написал Рома, музыку – я.
Если проследить по песням, то в коллективе они стали рождаться к 79-му году. Вот Болотный - «Я ухожу на север» и т.д.?
В основном, писали Миша и Рома. Ну и Левкин еще.
Можно про Левкина немного рассказать? Откуда он вообще появился? Я помню, что на концертах в 77-ом году его еще не было.
В 78-ом его взяли, по-моему. Он из Калининграда, а Рома и Миша там жили. Вокалист был нужен, мне одному тяжело было петь. А Серега тоже лирик…
Он, скорее, плакал, а не пел?
Хороший термин! Есть более точное ему определение, не буду говорить. Да, Серега пел, конечно, супер! И мы с ним почти всё и спели в «Синей птице», в терцию всё…
Скоро будете продолжать?
Да, Серега живет там же, я с ним разговаривал сегодня утром. Все-таки, думаем объединиться. Он тоже ездит один как солист «Синей птицы». В принципе, он хочет заниматься сам как композитор, нравится писать свои песни, но от предложения такого он не отказывается. Наоборот, в свете последних наездов со стороны «самарцев» он говорит, что они, не «Синяя птица», в конце концов.
А у вас был человек по фамилии Рябина. Это он или она?
(Смеется) Виктор Рябков. Это кличка – «Рябина». Он у нас был, наверное, месяц и записал один-единственный куплет в «Маминой пластинке»:
-Когда мы встретимся совсем случайно…
А «Жасмин»?
Точно! «Жасмин» он еще записал.
Эта песня вызывает интерес. Это Дьячков?
Да. Кстати, Саша Лосев ее сделал в конце жизни и говорил, что сделал ее по-своему. Он ее тоже пел (напевает).
А кто пел у вас «Желтый зонтик»?
Пел Саша Зверович.
Он много исполнил, хотя быстро мелькнул. Года два, не больше?
Да. Но, что касается всех этих песен Сереги Дьячкова, «Жасмин» и другие. Это песни в стиле «Цветов». Но дело в том, что у него были какие-то разногласия со Стасом Наминым, и он отдал весь этот материал нам. И мы это всё записали. И это тоже оказалось в нашем стиле, в битловском таком.
Я помню, что на первом московском концерте в Сокольниках у вас было несколько песен «Цветов».
Да. «Мы вам честно сказать хотим»…
Это его же?
Да. А знаете, кто у «Цветов» спел эту песню на диске? Сам Серега Дьячков. Это единственная песня, которую он записал вообще.
А почему он больше не пел?
Нечем было петь (показывает). Он очень много курил. Зато играл как!
Помню, он решил записывать с нами песню «Шарик» (напевает). Готовился месяц целый, капал что-то в нос… Не курил, не пил ничего. Вышел из студии, захрипел и говорит:
-Левкин, иди, пой!
И всё!
Кстати, для Левкина – это трагедия. Что есть Владимир Левкин, который был в «На-На».
Так это же просто однофамильцы.
Я-то понимаю и предпочитаю Вашего слушать, но путают…
Те, кто надо не путают!
1977А истории какие-нибудь интересные были?
Что касается распиливания шкафа - это было у всех. Кто-то, сидя у себя в номере, нечаянно разбивал зеркало. Это же высчитают! Делается так. Вынимается зеркало, выносится из номера. Потом на рынке покупается ножовка, распиливается шкаф и по частям выносится. А когда сдается номер, то горничная заходит и говорит:
- Здесь был шкаф!
- Здесь не было шкафа! Как его можно вынести?
В плафонах варили супы. Снимаешь плафон и кипятильник туда!
Еще была месть артиста! Если была злая горничная, то делали так. Покупалось сырое яйцо, делалось несколько отверстий иглой, снималась задняя стенка телевизора и туда. Потом это все закручивалось, и мы уезжали. А через пять дней, там наступал такой запах! Месть артиста!
Андрианов рассказывал, что он на спор, на ящик коньяка, спел весь концерт на полтона ниже. А у вас было что-то подобное?
У нас такого не было. Но «зеленые» концерты были.
И что было на них?
Мы завязывали штаны нашему конферансье Семену Каминскому. Он нам поставил несколько программ, но постоянно всюду опаздывал. Его задача – за пять минут выйти, объявить нас. А его - нет. Бегает где-то за книгами, за дефицитом каким-то. Вдруг появляется, а мы уже стоим одетые. И так раз десять. А у нас был Витя Лоос, тромбонист, который намочил ему брюки и очень крепко завязал. Развязать за пять минут было невозможно! Брюки и пиджак, рукава! Было очень много мата, но за сорок секунд развязал. Вышел весь такой помятый:
- Синяя птица!
И ушел.
Еще у нас был конферансье Игорь Помогаев. Он выходил и говорил:
- Добрый день! С праздником вас! А знаете, какой сегодня праздник?
Все в зале кричали:
- Нет!
- Сегодня 345-ый концерт нашего коллектива!
И вдруг за сцену заходят какие-то люди в черных костюмах. А это было 7-го ноября. Представляете, что было?
Еще помню, были концерты в Набережных Челнах. 82-ой год. Умирает Леонид Ильич. А у нас по три концерта в день. Мы одеты, стоим уже в зале, не знаем выходить на сцену или нет. А жена Миши Болотного – Лида (скрипачка) – была одета в строгое черное классическое платье. И вдруг заходят люди и говорят Люде:
- Вот Вы верно оделись! Молодец!
Мы только день там отработали, потом запретили. Потом еще когда умер Черненко, гастроли слетели у нас.
Скрипачка была женой Роберта?
Нет, Миши. А жена Роберта – Галина Вольская - была у нас ведущей концертов. У нас был коллектив – четыре скрипки, три дудки. Это уже семь человек. Очень много, чуть ли не пятнадцать человек на сцене!
И все - родственники?
Нет. Это уже в конце, а в самом начале не было. Мы когда записывали этот диск, там должно все играть – и скрипки, и дудки. Не было синтезаторов, минидисков. И мы были вынуждены все это делать живьем.
А сначала скрипками у вас были Панин и жена Михаила?
Сначала был один Панин. Самый первый. А жена появилась после того, как они поженились.
А еще на скрипке у вас играл Банковский? Это позже уже?
Да, Юра. А еще у нас на скрипке - альт у нас играл Валерий Пронин и на виолончели Владимир Ульянов по кличке «Ленин».
Вот еще история. У нас были пародии на хор Александрова. Работаем в ЦДСА, для офицеров. Отработали успешно. Подходит какой-то полковник, вызывает Рому и говорит:
- Да, как Вы можете делать пародии на такой хор? Это же пошло, некрасиво!
Мы говорим:
- Это же шутка! А вот к нам заходил генерал такой-то и хвалил.
Он говорит:
- А ну раз он сказал, то тогда …
А необычные концерты давали?
Необычные были в Афганистане. 88-ой год. Рядом с залом стол «Ураган». Один залп в стоимость «Жигулей». И вот мы стоим на сцене и секунд на 10 себя не слышим. И сцена ушла из-под ног. Что это было? Да вот, залп «Урагана». Профилактический.
Еще было. Я заболел, наглотался таблеток и лег спать в «модуле». А наши сели в карты играть. А нам сказали, что если будет обстрел, то надо встать под край или лечь под кровать, чтобы не обвалилось на нас ничего. И вот ухнуло. Наши все, кто в карты играл, встали, а я за какую-то секунду оказался под кроватью. Всю жизнь свою за эту секунду вспомнил!
Дмитрий Галицкий на концерте памяти В.Ободзинского-2002 г.
(фото редактора)
Д.ГалицкийМожно немного рассказать про Дмитрия Галицкого? Как он появился в ансамбле? Он, получается, был вторым клавишником?
Дима из Калуги. Он появился у нас, когда ушла Женя Завьялова, и нужен был верхний голос. У нас тогда играл гитарист Володя Шурыгин. Он и вызвал его из Калуги.
Шурыгин из Калуги?
Да, и Доца, Гапонов тоже…
Целая колония!!!
Да. Так вот, Шурыгин вызвал человека, которого верхний голос. Приехал Дима. А у нас тогда был репетиционный период, зал «Яуза». Он начал петь. Ничего особенного в пении не было. Миша говорит:
- Нет, мы не берем! Хотя, спой какие-нибудь высокие ноты.
И он спел Pink Floyd из «Dark side of the moon», там, где женщина поет. Так вот он спел таким же женским голосом. Миша:
- Всё! Мы тебя взяли!
Миша сел за рояль, а Дима стал играть на клавишных.
А Галицкий какого года рождения?
Он меня моложе. Года 56-го, кажется.
Я читал его интервью, где он говорил, что они с Доценко ровесники...
Доценко - с 53-го. Игорь на два года старше, а Галицкий моложе.
Он много солировал и писал. «Твой сон», например. Или «Листопад» - очень красивая песня…
Дима очень много сделал для «Синей птицы»!
Он в Москве сейчас живет?
Нет, в Калуге.
А он ушел к Малежику?
Нет, сначала он ушел к Любе, которая шансон поет.
Успенская?
Да, а оттуда он ушел к Малежику, полгода у него работал. Потом он стал работать с Ободзинским, они сделали целый диск. Последний. А потом он в ДДТ немного работал. А сейчас он работает как солист «Синей птицы» (смеется). В Калуге где-то…
А знаменитые разгоны 84-го-85-го года, когда «Лейся, песня» и других разогнали. Как отразились на «Синей птице»? Когда не принимали программы...
У нас тоже было. Работали во Дворце спорта «Дружба». Раза три не приняли программу, так как не было песен членов Союза композиторов.
А разве Добрынин тогда не был членом Союза?
Нет. И Дьячков не был никогда. Был Никита Богословский, был Новиков, был Терентьев, Саульский…
А Днепров?
Мне кажется, что не был. Недавно виделись с ним на годовщине смерти Саши Лосева. Я его не видел с 78-го года. Вспомнили друг друга…
Седой?
Седой…. Но вышел, как дал! А ведь раньше никогда не пел, никогда. Шуфутинский тоже никогда не пел.
Это известный факт. Он играл на фортепиано в «Лейся, песня»…
Кстати, аранжировку песни «Так вот, какая ты» сделал нам Миша Шуфутинский. Он написал ноты, написал дудки. Грамотный музыкант очень!
А кто спел «От любви не убегай»?
Это спел Яша Кулишевский. Наш конферансье. Он сейчас в Америке, в Филадельфии, кажется.
А музыку к песне «Прости» написал тоже ваш конферансье Семен Каминский?
Да, это он. Он и еще что-то написал...
Текст «Я ухожу на север»?
Да.
И слова «Хочешь я стану дождиком»? Полезные люди – конферансье!
Да (смеется)
1977А вот Вы, например, написали песню. Это как-то сказывалось на финансах?
Да, в общем- то, не особо. Но если она становилась хитом, то - да. Если в ресторанах пели, записывались в рапортички, то тогда какие-то деньги были. У нас никто богатым не стал. Диск записывали, а приходили какие-то копейки. Помню, когда записали «Слова», то пошли в ресторан напротив Театра Эстрады, там корабль такой стоял. Название у него еще было…. Не помню. Пошли Серега Дьячков, Гаджикасимов, я – девятнадцатилетний пацан, и Рома. Но до этого мы зашли в ВААП, где Серега должен был взять авторские. Он получил семь тысяч рублей, а у него саквояж был. Он в него положил эту кучу, закрыл и пошел.
А Гаджикасимову сколько тогда было?
Он был значительно старше нас, лет на пятнадцать. Ему сейчас около 70-ти.
У нас была песня «Анна» Семенова, который написал «Звездочка моя ясная». Мы с ним недавно созванивались, а не виделись мы с 87-го года. Он говорит:
- Встретиться бы надо. Давно не виделись! Сколько тебе сейчас лет?
Я говорю:
- Пятьдесят.
Он:
- А мне шестьдесят семь!
( Далее попытка разобраться с некоторыми фотографиями ансамбля. Кто есть кто).
Юрий Янин, Михаил Болотный и Сергей Дроздов
Янин, Болотный и Дроздов
А это кто на фото?
Это Игорь Шабловский. Его потом забрал к себе Антонов, ненадолго.
Вот Юра Янин. Умер в 30 лет.
А что с ним произошло?
Цирроз печени. Из Калининграда он.
Он и похоронен где-то под Калининградом. Совершенно неожиданно один человек прислал информацию о нем и фото…
У меня тоже нет такой фотографии.
А это кто?
Колесниченко.
На чем играл?
Он только пел. Он записал «Нелетную погоду» (напевает). Ефимова песня.
А это кто?
Пружинин.
Когда работал?
С 88 года. Я уже ушел тогда.Смотри, какой Саруханов молодой был! Он у нас работал год после армии.
Музыку еще не писал?
Нет, еще не писал. Совсем молоденьким мальчиком пришел.
Сколько проработал? Год, не больше?
Где-то так. Его потом Намин взял. У него всегда была цель – раскрутиться самому. Что он и сделал с успехом.
Валентин Барков?
Да, бас-гитара. Хороший музыкант, но как человек… Не буду говорить.
Вот Димка Галицкий. Улыбка какая!
У него, кажется, губа подрезана?
Это сейчас, а тогда – нет.
А как Парфенюк к Вам попал?
У них была группа. Сашка Маршал – на бас-гитаре, Мардалейшвили - на гитаре, Колька пел, а на клавишах - Сергей, не помню фамилию, такой в очках. Мы с ними в 85-ом году работали в Волгограде. Они – первое отделение, мы – второе. И мы там увидели Кольку. Миша говорит:
- Хороший вокалист!
Тем более, из Белоруссии, опять же?
Да (смеется). И Миша его, как бы, переманил.
А Дейнеко, трубач ваш, где сейчас?
Он уехал, живет в Бостоне.
А есть такие, кто уехал, но по специальности занимается?
Нет. Музыка – это хобби там!
Про Хумарьяна расскажите?
Юра Хумарьян был очень нужным человеком. Мама его работала в Управлении культуры города Куйбышева.
То есть он Самарский?
Да, взяли его еще совсем мальчиком. Хороший парень! Вот, что можно сказать про него.
Он долго работал в ансамбле?
Года три. Живет в Самаре.
Очередную «Синюю птицу» не организовал?
Может быть. Кто его знает (смеется)?
Сколько Птиц счастья разлетелись из одного гнезда?
Да.
Лоос, тромбонист ваш?
Живет в Германии.
А вот этот ретро-подъем не ожидал никто?
А ретро идет оттуда. «Иглс», «Роллинг стоунз». Опять же это началось там, у них. А мы идем за ними все время. Как можно слушать эти песни, которые передают сейчас? Кто-то будет потом вспоминать, но это уже будут их песни, их время.
А нет ли современных исполнителей, которые бы говорили, что выросли на песнях «Лейся, песня», «Синей птицы» и т.д.?
Есть певец с грузинской фамилией на букву «Ц», красавец такой...
Царикати?
Да. Мы зашли в «Россию» на вечер Богословского. Он выскочил на встречу и говорит:
- Это Вы пели «Клен»?
-Да!
-Это же моя молодость!
Все, кто узнает из молодых – все в шоке. Даже 17-18-
Пожалуйста Войти или Регистрация, чтобы присоединиться к беседе.
10 года 9 мес. назад #293
от Александр
Александр ответил в теме интервью
Все, кто узнает из молодых – все в шоке. Даже 17-18-летние считают ее суперпесней. Никто же в лицо не знает, эфиров не было.
У многих фишка была, у всех, кроме «Песняров». Если Мулявин писал на афишах кто на бас-гитаре, кто поет, кто на чем, то у «Синей птицы» такого не было. Этого не было в «Самоцветах», этого не было в «Веселых ребятах». Только фамилия руководителя – Павел Слободкин или Юрий Маликов.
А в «Песнярах» было?
Да. На бас-гитаре играет Леон Тышко, вокалист – Толик Кашепаров. То есть, Муле не надо было чужого, он не собирался менять состав. А состав не собирался менять руководителя (смеется).
А какие были отношения между ВИА?
Нормальные, никакой конкуренции. Кто первый выйдет на сцену, кто последний. Этого ничего не было. Помню, в 77-ом году мы давали концерты на ВДНХ. У нас были костюмы такие зеленые, потом еще появились водолазки. А в зале сидели ребята из «Самоцветов», «Веселых ребят». Потом смотрим и у них появились такие же концертные костюмы. Вот такая фишка была, но очень добрая фишка, без всякой злости. Общались очень здорово. С тем же Мулявиным. Он был старше меня намного, но мы с ним были на «ты». Кстати, он очень любил «Синюю птицу». Говорил, что у нас есть какая-то своя фишка. Нет каких-то таких уж аккордов, но есть своя фишка.
А что он считал вашей фишкой?
Вот этот стиль. Что-то от «Битлз», что-то еще… Мы же пели, в основном, лирику. Очень мало было песен о партии. Было о БАМе, о комсомоле - «Я ухожу на север», например. Много было про какие-то места географические – «В 7 часов у Никитских ворот» и т.д.
Вот говорят, «Веселые ребята» – это Слободкин, «Самоцветы» – Маликов. Потому что составы постоянно тасовались, люди приходили-уходили. Эти имена связаны с руководителями. А в «Синей птице» так не получилось?
Ну и, слава Богу! Дело в том, что я никогда не хотел быть лидером всей нашей команды. Так вышло. Дима Галицкий рассказывал, когда купил пластинку «Синей птицы», то удивился. Там все один голос поет. Но это вынужденно получилось. За два дня до записи Юра Метелкин сказал, что не едет на запись. Семья и всё такое. Просто остался дома. Потом он работал у нас, потом опять ушел. Сейчас, кстати, живет здесь в Москве. Вот так получилось. У меня голоса нет, у меня – узнаваемый тембр. А вот у Рода Стюарта есть голос? Нет, у него узнаваемый тембр, из миллиона можно узнать. Стинг, также.
За то, что сказал Рома, я ему очень благодарен. Что звучание «Синей птицы» ассоциируется с моим голосом. На пластинке в аннотации это написано. Я ему очень рад, хотя раньше не понимал. Но сейчас, к полтиннику, понимаю.
Не было соблазна уйти в сольную карьеру?
Когда мы только начали в 75 году мы ездили по Московской области. А в «Веселых ребятах» тогда директором работал отец Агутина – Николай. И вот меня туда перетаскивали. Обещали квартиру в Москве, прописку. Но я не ушел, как патриот. Я же начинал с этими ребятами. Потом Селезнев звал в «Лейся, песня», но я тоже не ушел. Больше не было таких предложений. В «Песняры» не было. Там было супер!
Диапазон не ложился?
Нет, у меня фальцета не было никогда. Толик Кошепаров удивлялся: как у меня нет фальцета. Нет. Такой вот голос.
А говорят, что голос можно себе сделать. Теоретически подойти к этому вопросу и поставить голос. Вот, как например, Бергер?
Не знаю. Нас петь никто не учил. Я начал петь в пятилетнем возрасте с бабушкой в деревне, под Гомелем. Ходили по огороду по стежкам и пели, пели, пели.
А, вообще, в моем голосе много от Мулявина. Земляки же! Да и сейчас, когда ставлю старые записи «Песняров», то готов слушать часами, днями…
А у Болотных на внешности эта тяга сказалась?
Да (смеется). Раньше это модно было.
Но если копнуть глубже, то усы это не «Песняровская» фишка. Был такой польский ансамбль «Бизоны» в начале 70-х. Видимо, Мулявин это увидел и взял себе.
Из «Веселых ребят» общались с кем-то?
Из старых - нет. Но я знал, что там работал Слава Малежик, знал, что там работал Леня Бергер. Кстати, история, связанная с песней «Слова». Ее спел Леня Бергер, только на самом деле он Йося Бергер. Так вот он спел ее до отъезда. Он ее спел шикарно! У меня где-то была запись… Но так как он уезжал, то ему зарубили всё.
А потом эта песня как-то попала в «Поющие сердца»?
Это ее там пел Иванов. И сейчас они ее сделали, но аранжировка немного не та. Это была песня, которую все хотели петь, потому что высокие ноты и т.д... А мне потом открыл Серега Дьячков, почему он меня нашел. Где-то у нас с Бергером тембры похожи, хрипотца… Только у Йоси был такой шарм в голосе, а у меня попроще.
Запись не сохранилась?
К сожаленью, нет. Я возил ее раньше с собой…
Это была бы бомба!
Это была бы бомба! Где-то она все-таки есть, наверное, в каких-то архивах. Хотя, может и размагнитили. Я хотел через Малежика найти наши видеоролики, но они писались на такой ленте… Нет сейчас таких аппаратов, с которых можно было бы перегнать на DVD.
А не работал в «Синей птице» такой Алилуев? На сайте Г.Жарова и группы «Амнистия» написано, что он работал в «Синей птице».
Алилуев? Может рабочим? Валера, кажется, звали… Нет, на сцене не было такого.
А кто такой Мостовой?
Саша Мостовой. Он тоже из Калуги. Когда от нас ушел в очередной раз Шурыгин, то он появился. Это Мальмстин, это ветер…(показывает).
Долго работал?
Месяц где-то, не прижился он у нас. Потом работал с Сенчиной гитаристом…
Несколько Ваших песен позже записала группа «Дубы-кодуны»?
Знаю эту историю. Мне позвонил Игорь Доценко и говорит:
- Есть такая группа, делает старые песни. Ты можешь это спеть?
Я говорю:
- А зачем? Если они решили записывать сами, то пусть сами и поют.
Мало того, вышел клип, где сидят «Агата Кристи» и все они, покуривают. У меня есть эта запись. Уж, не знаю, что они там курят, но при словах «...журавлей косяк», их старший:
- Да, косяк!
Такой стеб! Там и Серега Галанин с ними…
А диски 95-96 гг. как записывались?
Это собрал Рома из архивов. Там даже есть песни, которые были зарублены раньше. А шестой диск, который был после моего ухода, «неживой», он был записан на какой-то Ямахе. Как говорят, на «печатной машинке». Это 89-ый год. Там «Лошадка» и прочие, но там есть и одна моя песня «Путешествие по карте».
Но поете не Вы?
Это Женя Воинов.
Там все, практически, Воинов исполняет?
Да.
А Левкин здесь вообще не участвовал?
Нет, Левкин был, но пел или нет - не знаю.
Его песни там присутствовали, но кто пел?
Думаю, что пел сам. Ну, вот – «Любовь прекрасна». Это Левкин пел. Дело в том, что мне говорят:
- Вот вышел «Клен» в 75-ом году! Это же не Вы пели!
Я говорю:
- Это я пел! Но мне было девятнадцать лет.
Мол, говорят, что что-то угадывается, но не я.
Раньше не курили?
Курил и еще как…и пил!
Алкоголь не так пагубно влияет на связки?
Не знаю. Том Джонс тоже курит ну и что? Я себя не сравниваю с Томом Джонсом… А Маккартни курит. Бог дал, Бог взял!
Или опять возвращаясь к «Клену». Что я мог думать и как донести текст в 19 лет? Юноша! Да, страдал там… Это сейчас я пою как…
А Вы были самый молодой в ансамбле?
Да.
По фото на первой пластинке это видно. А Белоцерковский Ваш ровесник?
Нет, старше на два года. Он уже женат тогда был.
Анатолий Мурыгин
Анатолий МурыгинА вот песня «Восьмое чудо»?
Это Ефимова песня. Ее, к сожаленью, не было на виниле. Она появилась только сейчас, когда Рома выпустил эти песни. Шикарная песня! Тоже в стиле Битлз, Тодик (Ефимов) тоже любит Битлз.
А песня Добрынина и Кретова «Прогулка»?
Это я пел и Саша «Цыган» Зверович. Такая ансамблевая песня (напевает). В стиле Добрынина.
А Мурыгин?
Вот, как он ушел от нас, так ничего и неизвестно. Мы были в Калининграде несколько раз…
А он тоже оттуда?
Да. Рома его хорошо знал и пригласил. Но ничего неизвестно что с ним. Как-то он ни с кем не общается.
А Роберта Вы звали Ромой?
Ну, да. Я его любя называл Роберт Горыныч.
А вот у Вас есть песня со смешным названием «Здравствуй, песенка» Б.Терентьева?
Это была нужная песня, человек сидел в Худсовете. Его же песня «Родина», кстати.
Вы исполняли?
Это общая песня. И Женя Завьялова пела, и я.
А вот была песня Шаинского «Подземный переход»?
Наш Миша считал, что надо идти в ногу со временем. Аранжировки тогда стали секвенсорные, и была взята песня Шаинского, вовсе не в стиле «Синей птицы». Мы называли ее гитлеровским маршем (напевает). Не наша песня! Чья-то, но ни в коем случае не «Синей птицы».
А вот еще песня В.Семенова «Неужели»?
Это Боря пел (Белоцерковский – барабанщик). Единственная песня, которую ему доверили спеть.
Расскажу смешной случай. Мы работали в Хабаровске, а Боря заикался еще больше, чем я. Он выходил и начинал петь аккапельно русскую песню «Плывут туманы белые», мы с нее концерты начинали. И вот в Хабаровске выходит Боря из-за барабанов и не может начать петь «П-п-п-п-п..». Я стою сзади, он ко мне поворачивается и говорит:
- Давай вместе!
И мы вместе:
- П-п-п-п-п-плывут туманы белые…
С этой песней еще был смешной случай. Она у нас была в ля-миноре, а Юра Янин спутал и сдвинул на си, на тон выше. Выходит Боря и начинает петь. Все выше и выше. Юра замечает, что не то сделал и возвращается в ля. И Боря с высокой ноты падает резко вниз. Вот так получилось (напевает).
1978
Верхний ряд:Михаил Болотный, Анатолий Мурыгин, Олег Колесниченко
2 ряд:Юрий Янин и Сергей Дроздов
3 ряд:Роберт Болотный,Эдуард Дейнеко и Виктор Лоос
1978
Еще был случай. В пародиях на Александровский хор в первом ряду сидели Рома и Эдик (Дейнеко), мы с Левкиным стояли во втором ряду, а в третьем на стульях с небольшими тоненькими фанерками стояли Дима Галицкий, Лева Панин и, кажется, Юра Банковский. И на словах «Наш ротный командир» мы слышим, что стул под Димой начинает трещать. Вообщем, Дима с треском сваливается. Естественно у нас смех, в зале – смех.
А вот еще Вы работали с композитором Зиновием Бинкиным?
Да, записали несколько песен, но я его даже не видел.
Антоновская песня «Москва»?
Да (напевает). Ансамблевая песня, мы с Левкиным записывали ее 8 раз. 8 трэков, хор такой…
А «До свадьбы заживет»?
Это я пою.
А вот Ваша песня «Мальчик с одуванчиками»? Вы поете?
Это пел я и Дима Галицкий. Мой запев, а Димкин припев. Или наоборот…
А заглавную песню с диска «Осенний этюд» пела Лазарева?
Диск помню, а песню не помню.
А, вообще-то, я высчитал, сколько песен я спел. Получилось, 49 песен я спел сольно.
А всего сколько?
А кто знает? Винила только 8 дисков было, а сколько маленьких пластинок было, а сколько в сборниках было.
«Синяя птица» – чемпион по выпуску пластинок! Наверное, больше «Самоцветов»?
Не знаю, но хитов точно больше. Больше, чем у «Песняров», больше, чем у «Самоцветов», больше, чем у всех. И поэтому люди идут к нам на концерты. Потому что песни, песни… Удачный очень был отбор песен.
А вообще на концертах какую-то конкретную песню мог исполнить кто-то другой?
Нет, у нас было так. Кто записал песню, тот и исполнял. Если он не мог петь, то находились люди, которые пели, но уже не так пели.
Еще вопрос. Откуда появился Шабловский?
Из Киева. Он играл в «Кобзе». Он профессиональный скрипач, окончил консерваторию. Очень приличный звук на гитаре. Юра Антонов не зря его взял, он же видит, кто есть кто…
Это он записывал Антоновские песни?
Конечно, «Над крышей дома своего».
А Гапонов его заменил?
Да, Вовка потом заменил его. Он пришел еще при Шабловском. Игорь уходил, а Вова пришел. Мы когда записали Антоновский диск и уходит Шабловский.
В «Аэробус» Антонова?
Да.
Но продержался он там недолго?
А у него (у Антонова) никто долго не держался.
А Преображенский из Вологды пришел?
И в Вологду ушел (смеется). Вернее, ушли…
А Ульянов – это альт?
Нет, виолончель. Альт – это Пронин. Высокопрофессиональные музыканты, кстати. Они закончили Киевскую консерваторию. Из Киева они.
А Болотная тоже из Киева?
Нет, Лида из Одессы. Было две скрипки – Юра Банковский и Лида. Но нам надо было записывать диск Дьячкова, а там должен играть квартет. Вот для этого взяли еще этих двоих.
Мы тут были в Твери. Заходит женщина, которая даже ни разу не была у нас на концерте.
Журналистка?
Да. Лет под 60. Вышла статья под названием «Синяя птица –2». Она прислала эту газету нам в Тамбов. Там всё так напутано! Она не знает ни дат, ни песен, что пели, кто пел, когда. Просила рассказать о себе, в конце концов, напилась водки и всё!
Вам передает большой привет Александр Денисов, журналист из Яранска. Он брал у Вас интервью. Он большинство песен «Синей птицы» выложил с аккордами по личной инициативе.
Помню. Спасибо!
Скажите, а что Вы делали с 90-го по 2002-ой год?
Занимался домом, записывал музыку, рыбачил. Я же - рыбак. У меня удочки профессиональные, люблю это дело. Делал аранжировки всяким детским коллективам. Надо было выживать! На радио заставки. Что только не делал.
А еще чем приходилось заниматься?
У меня тесть был – шишка, зам. начальника ГАИ области.
Тамбовской?
Да. А теща была председателем Райисполкома. Но я этого не знал когда женился.
А если бы знал?
Еще бы раз на ней же женился (смеется). И когда не было работы, меня тесть устроил в ГАИ завклубом.
Это какой год?
Где-то 92-ой. Самое жуткое время. Что мне там нужно было делать? Надо было организовать самодеятельность из милиционеров. А так как все милиционеры, в основном, из сёл, то мне предложили сделать хор. И я отбирал в хор милиционеров. Ничего не получилось с этим хором, естественно. Я год там сидел. Я продал свой автомобиль и купил аппарат Ensonic SQ-1. И целый год там сидел и делал аранжировки сам себе. Вообще, представляете, как можно артиста заставить сидеть на работе с 9 до 6? Организм не приспособлен к такой работе. Денег не было, а надо было как-то содержать семью. Было всё: халтурил на машине…
Извоз?
Да. И было 300 грамм колбасы на семью, дочь, жена и я. И это после таких взлетов: Африка, Америка и т.д.
Валерий Ободзинский -90-е годы.
(фото редактора)
В.ОбодзинскийА сбережений не было?
Никаких! Мы же – артисты. Да мы и сейчас ничего не копим, мы живем сегодняшним днем. Было очень тяжело. И когда появился шанс ездить каким-то номером, то нужно было делать какие-то минусовки. Не умея играть на клавишах, я за год освоил этот аппарат. Сидел целый год, не разгибаясь! У меня теперь искривление спины, наверное. Но я сделал себе фонограмму и стал ездить по Московской области вместе с Ободзинским. Наверное, с год мы ездили.
Вы ему аккомпанировали?
Нет, выступал отдельным номером, пел свои песни. Мы ездили вместе с Ободзинским, Галей Ненашевой, Сергеем Крыловым. Как-то надо было выживать.
А Ободзинский в тот период был адекватен?
Да! Он к тому времени не пил несколько лет. Единственное что, он работал под компакт-диск, потому что не помнил текста. Но когда этот седой человек выходил к залу и открывал рот, то в зале просто вставали. Это было что-то! Супертембр!
То есть голос у него сохранился?
Да. Он же пел сердцем…. И когда он умер, то наши гастроли прекратились. Мы же ездили под его именем.
То есть, большими буквами ОБОДЗИНСКИЙ, а остальные маленькими?
Да, но мы проходили тоже не плохо. Все же помнили «Ты мне не снишься», «Клен». «Клен» вообще как Yesterday.
Для России уж точно! Поразительно! Песня случайно была записана и такой успех! Феномен в чем?
Этого не знает никто! Судьба! Я 21-го числа был на концерте Славы Малежика в «России». Он не хотел звать фонограммщиков. Попросил придти и спеть. Он объявил меня так, что сейчас много клонов, а этот человек спел все эти песни. Я вышел и спел «Клен». Что было в зале! Не знаю, в чем секрет этой песни!
Михаил Болотный, Юрий Метелкин и Сергей Дроздов
Ободзинский умер в 97-ом. А что было дальше?
Потом состоялся вечер, посвященный 50-летию Славы Добрынина в «России». Собрались Рома, я, Гапонов Вова и еще одного взяли просто так. Мы пели три песни под фонограмму, просто открывали рты. «Ты мне не снишься», «Горько» и «Так вот какая ты». «Россия» просто встала.
А вот такое явление как множество одних и тех групп с одним названием?
Ну, например, у нас месяц или около того работал солистом такой Ющенко. Черненький такой. Он записал одну песню, которая нигде не вышла. Все записывал с пятого-шестого дубля. Потом ушел и растворился. Это было в 85 году. Потом Касторский Серега. Знаменитая в Питере личность. Автор «Зайка моя». Работал где-то полгода, потом ушел. Так вот они сейчас выдают себя за «Синюю птицу». Касторский и Ющенко.
А что Ющенко пел на концертах?
На концертах пел «Не уходи». Записал-то эту песню Коля Парфенюк.
Что касается «Синей птицы» в Вологде, то есть такой Володя Преображенский. Года четыре работал у нас. Записал только одну Антоновскую песню, которая называется «Дикие лошади». Но как сказал Теодор Ефимов, он больше пил, чем пел.
Что касается самарцев.
Александр Комаров – никогда не работал в ансамбле, жил в Самаре, работал в ресторанах, Александр Дроздов тоже никогда с нами не работал. Он очень похож на меня, лицо такое же. Они его старательно маскируют под меня. Но он физически не мог быть в «Синей птице», ему 40 лет всего. Что касается Ольги Максимовой. Молодая совсем девочка, 20 с чем-то лет. Тоже никогда не работала в «Синей птице».
Алексей Комаров. Работал у нас с 85 года. Тогда Игорь Доценко был не выездной. У него какой-то родственник сидел, а если родственники сидят, то тогда не пускали заграницу. Он не записал ни одной песни на диске. Все писал Доценко. Единственное, что он забивал это RX-11. Если он так бьет себя в грудь, то пусть скажет, на каких барабанах был записан «Клен»?
Видимо, организаторские способности хорошие?
Да, аферисты они! Я слышал, что на афишах они пишут «Нам 30 лет». Ну, как это можно? На бас-гитаре у них играет Валентин Барков. Когда я уходил в 88 году, то взяли его и Женю Воинова. Но проработали они только год. В 89-ом году развалилась «Синяя птица». Вот и вся правда о самарской «птице».
Но раз так плодятся двойники, значит, это пользуется спросом?
Наверное, да, но дело в песнях. Они же поют те же самые песни – «Клен» и т.д.
А Вы не пересекаетесь на концертах?
Я как-то с ними работал. Они меня пригласили с подачи Ромы Болотного.
А Болотные как этому относятся?
Они относятся негативно к самарцам. Это же обман! И то, что в Питере – обман, и в Вологде.
Но «вологодские» корректно пишут на афишах – «Песни из репертуара «Синей птицы»?
Да, мне рассказывали, как они выступают. Берется мини-диск и выходят люди в полуобморочном состоянии на сцену. Они корректно пишут на афишах, но не корректно себя ведут. Преображенский рассказывает, что он чуть ли не создатель «Синей птицы».
Что касается всей этой негативной стороны, я отношусь к этому спокойно. Но люди должны знать своих героев. Вот этот голос – он пел всё. А я пою с 75 года.
Что случилось с вашим барабанщиком Олегом Митрофановым (это барабанщик нового состава, ему на смену пришел Криницын)?
1-го февраля Саша Лосев умер, а 6-го числа у нас Олег. Мы как раз, вернулись из Израиля, и это произошло. У него была стадия хуже, чем у Саши Лосева.
Онкология?
Да. К Саше Лосеву мы заезжали со Славой Малежиком еще до операции, в Бурденко, по-моему. Ему сделали операцию, и после нее он съездил в Израиль. Вышел первым на сцену и «уложил» весь зал... Ну, вот. Вернулись мы оттуда и Олегу нашему все хуже, хуже, хуже… Он лег в больницу и… К сожаленью, он умер. Какой-то был ужасный год.
А на Вашем новом диске собраны самые золотые хиты?
Нет, ну какие золотые? Всего 17 песен, из них две мои новые - «Нам снова 25» и «Буду я с тобой».
У многих фишка была, у всех, кроме «Песняров». Если Мулявин писал на афишах кто на бас-гитаре, кто поет, кто на чем, то у «Синей птицы» такого не было. Этого не было в «Самоцветах», этого не было в «Веселых ребятах». Только фамилия руководителя – Павел Слободкин или Юрий Маликов.
А в «Песнярах» было?
Да. На бас-гитаре играет Леон Тышко, вокалист – Толик Кашепаров. То есть, Муле не надо было чужого, он не собирался менять состав. А состав не собирался менять руководителя (смеется).
А какие были отношения между ВИА?
Нормальные, никакой конкуренции. Кто первый выйдет на сцену, кто последний. Этого ничего не было. Помню, в 77-ом году мы давали концерты на ВДНХ. У нас были костюмы такие зеленые, потом еще появились водолазки. А в зале сидели ребята из «Самоцветов», «Веселых ребят». Потом смотрим и у них появились такие же концертные костюмы. Вот такая фишка была, но очень добрая фишка, без всякой злости. Общались очень здорово. С тем же Мулявиным. Он был старше меня намного, но мы с ним были на «ты». Кстати, он очень любил «Синюю птицу». Говорил, что у нас есть какая-то своя фишка. Нет каких-то таких уж аккордов, но есть своя фишка.
А что он считал вашей фишкой?
Вот этот стиль. Что-то от «Битлз», что-то еще… Мы же пели, в основном, лирику. Очень мало было песен о партии. Было о БАМе, о комсомоле - «Я ухожу на север», например. Много было про какие-то места географические – «В 7 часов у Никитских ворот» и т.д.
Вот говорят, «Веселые ребята» – это Слободкин, «Самоцветы» – Маликов. Потому что составы постоянно тасовались, люди приходили-уходили. Эти имена связаны с руководителями. А в «Синей птице» так не получилось?
Ну и, слава Богу! Дело в том, что я никогда не хотел быть лидером всей нашей команды. Так вышло. Дима Галицкий рассказывал, когда купил пластинку «Синей птицы», то удивился. Там все один голос поет. Но это вынужденно получилось. За два дня до записи Юра Метелкин сказал, что не едет на запись. Семья и всё такое. Просто остался дома. Потом он работал у нас, потом опять ушел. Сейчас, кстати, живет здесь в Москве. Вот так получилось. У меня голоса нет, у меня – узнаваемый тембр. А вот у Рода Стюарта есть голос? Нет, у него узнаваемый тембр, из миллиона можно узнать. Стинг, также.
За то, что сказал Рома, я ему очень благодарен. Что звучание «Синей птицы» ассоциируется с моим голосом. На пластинке в аннотации это написано. Я ему очень рад, хотя раньше не понимал. Но сейчас, к полтиннику, понимаю.
Не было соблазна уйти в сольную карьеру?
Когда мы только начали в 75 году мы ездили по Московской области. А в «Веселых ребятах» тогда директором работал отец Агутина – Николай. И вот меня туда перетаскивали. Обещали квартиру в Москве, прописку. Но я не ушел, как патриот. Я же начинал с этими ребятами. Потом Селезнев звал в «Лейся, песня», но я тоже не ушел. Больше не было таких предложений. В «Песняры» не было. Там было супер!
Диапазон не ложился?
Нет, у меня фальцета не было никогда. Толик Кошепаров удивлялся: как у меня нет фальцета. Нет. Такой вот голос.
А говорят, что голос можно себе сделать. Теоретически подойти к этому вопросу и поставить голос. Вот, как например, Бергер?
Не знаю. Нас петь никто не учил. Я начал петь в пятилетнем возрасте с бабушкой в деревне, под Гомелем. Ходили по огороду по стежкам и пели, пели, пели.
А, вообще, в моем голосе много от Мулявина. Земляки же! Да и сейчас, когда ставлю старые записи «Песняров», то готов слушать часами, днями…
А у Болотных на внешности эта тяга сказалась?
Да (смеется). Раньше это модно было.
Но если копнуть глубже, то усы это не «Песняровская» фишка. Был такой польский ансамбль «Бизоны» в начале 70-х. Видимо, Мулявин это увидел и взял себе.
Из «Веселых ребят» общались с кем-то?
Из старых - нет. Но я знал, что там работал Слава Малежик, знал, что там работал Леня Бергер. Кстати, история, связанная с песней «Слова». Ее спел Леня Бергер, только на самом деле он Йося Бергер. Так вот он спел ее до отъезда. Он ее спел шикарно! У меня где-то была запись… Но так как он уезжал, то ему зарубили всё.
А потом эта песня как-то попала в «Поющие сердца»?
Это ее там пел Иванов. И сейчас они ее сделали, но аранжировка немного не та. Это была песня, которую все хотели петь, потому что высокие ноты и т.д... А мне потом открыл Серега Дьячков, почему он меня нашел. Где-то у нас с Бергером тембры похожи, хрипотца… Только у Йоси был такой шарм в голосе, а у меня попроще.
Запись не сохранилась?
К сожаленью, нет. Я возил ее раньше с собой…
Это была бы бомба!
Это была бы бомба! Где-то она все-таки есть, наверное, в каких-то архивах. Хотя, может и размагнитили. Я хотел через Малежика найти наши видеоролики, но они писались на такой ленте… Нет сейчас таких аппаратов, с которых можно было бы перегнать на DVD.
А не работал в «Синей птице» такой Алилуев? На сайте Г.Жарова и группы «Амнистия» написано, что он работал в «Синей птице».
Алилуев? Может рабочим? Валера, кажется, звали… Нет, на сцене не было такого.
А кто такой Мостовой?
Саша Мостовой. Он тоже из Калуги. Когда от нас ушел в очередной раз Шурыгин, то он появился. Это Мальмстин, это ветер…(показывает).
Долго работал?
Месяц где-то, не прижился он у нас. Потом работал с Сенчиной гитаристом…
Несколько Ваших песен позже записала группа «Дубы-кодуны»?
Знаю эту историю. Мне позвонил Игорь Доценко и говорит:
- Есть такая группа, делает старые песни. Ты можешь это спеть?
Я говорю:
- А зачем? Если они решили записывать сами, то пусть сами и поют.
Мало того, вышел клип, где сидят «Агата Кристи» и все они, покуривают. У меня есть эта запись. Уж, не знаю, что они там курят, но при словах «...журавлей косяк», их старший:
- Да, косяк!
Такой стеб! Там и Серега Галанин с ними…
А диски 95-96 гг. как записывались?
Это собрал Рома из архивов. Там даже есть песни, которые были зарублены раньше. А шестой диск, который был после моего ухода, «неживой», он был записан на какой-то Ямахе. Как говорят, на «печатной машинке». Это 89-ый год. Там «Лошадка» и прочие, но там есть и одна моя песня «Путешествие по карте».
Но поете не Вы?
Это Женя Воинов.
Там все, практически, Воинов исполняет?
Да.
А Левкин здесь вообще не участвовал?
Нет, Левкин был, но пел или нет - не знаю.
Его песни там присутствовали, но кто пел?
Думаю, что пел сам. Ну, вот – «Любовь прекрасна». Это Левкин пел. Дело в том, что мне говорят:
- Вот вышел «Клен» в 75-ом году! Это же не Вы пели!
Я говорю:
- Это я пел! Но мне было девятнадцать лет.
Мол, говорят, что что-то угадывается, но не я.
Раньше не курили?
Курил и еще как…и пил!
Алкоголь не так пагубно влияет на связки?
Не знаю. Том Джонс тоже курит ну и что? Я себя не сравниваю с Томом Джонсом… А Маккартни курит. Бог дал, Бог взял!
Или опять возвращаясь к «Клену». Что я мог думать и как донести текст в 19 лет? Юноша! Да, страдал там… Это сейчас я пою как…
А Вы были самый молодой в ансамбле?
Да.
По фото на первой пластинке это видно. А Белоцерковский Ваш ровесник?
Нет, старше на два года. Он уже женат тогда был.
Анатолий Мурыгин
Анатолий МурыгинА вот песня «Восьмое чудо»?
Это Ефимова песня. Ее, к сожаленью, не было на виниле. Она появилась только сейчас, когда Рома выпустил эти песни. Шикарная песня! Тоже в стиле Битлз, Тодик (Ефимов) тоже любит Битлз.
А песня Добрынина и Кретова «Прогулка»?
Это я пел и Саша «Цыган» Зверович. Такая ансамблевая песня (напевает). В стиле Добрынина.
А Мурыгин?
Вот, как он ушел от нас, так ничего и неизвестно. Мы были в Калининграде несколько раз…
А он тоже оттуда?
Да. Рома его хорошо знал и пригласил. Но ничего неизвестно что с ним. Как-то он ни с кем не общается.
А Роберта Вы звали Ромой?
Ну, да. Я его любя называл Роберт Горыныч.
А вот у Вас есть песня со смешным названием «Здравствуй, песенка» Б.Терентьева?
Это была нужная песня, человек сидел в Худсовете. Его же песня «Родина», кстати.
Вы исполняли?
Это общая песня. И Женя Завьялова пела, и я.
А вот была песня Шаинского «Подземный переход»?
Наш Миша считал, что надо идти в ногу со временем. Аранжировки тогда стали секвенсорные, и была взята песня Шаинского, вовсе не в стиле «Синей птицы». Мы называли ее гитлеровским маршем (напевает). Не наша песня! Чья-то, но ни в коем случае не «Синей птицы».
А вот еще песня В.Семенова «Неужели»?
Это Боря пел (Белоцерковский – барабанщик). Единственная песня, которую ему доверили спеть.
Расскажу смешной случай. Мы работали в Хабаровске, а Боря заикался еще больше, чем я. Он выходил и начинал петь аккапельно русскую песню «Плывут туманы белые», мы с нее концерты начинали. И вот в Хабаровске выходит Боря из-за барабанов и не может начать петь «П-п-п-п-п..». Я стою сзади, он ко мне поворачивается и говорит:
- Давай вместе!
И мы вместе:
- П-п-п-п-п-плывут туманы белые…
С этой песней еще был смешной случай. Она у нас была в ля-миноре, а Юра Янин спутал и сдвинул на си, на тон выше. Выходит Боря и начинает петь. Все выше и выше. Юра замечает, что не то сделал и возвращается в ля. И Боря с высокой ноты падает резко вниз. Вот так получилось (напевает).
1978
Верхний ряд:Михаил Болотный, Анатолий Мурыгин, Олег Колесниченко
2 ряд:Юрий Янин и Сергей Дроздов
3 ряд:Роберт Болотный,Эдуард Дейнеко и Виктор Лоос
1978
Еще был случай. В пародиях на Александровский хор в первом ряду сидели Рома и Эдик (Дейнеко), мы с Левкиным стояли во втором ряду, а в третьем на стульях с небольшими тоненькими фанерками стояли Дима Галицкий, Лева Панин и, кажется, Юра Банковский. И на словах «Наш ротный командир» мы слышим, что стул под Димой начинает трещать. Вообщем, Дима с треском сваливается. Естественно у нас смех, в зале – смех.
А вот еще Вы работали с композитором Зиновием Бинкиным?
Да, записали несколько песен, но я его даже не видел.
Антоновская песня «Москва»?
Да (напевает). Ансамблевая песня, мы с Левкиным записывали ее 8 раз. 8 трэков, хор такой…
А «До свадьбы заживет»?
Это я пою.
А вот Ваша песня «Мальчик с одуванчиками»? Вы поете?
Это пел я и Дима Галицкий. Мой запев, а Димкин припев. Или наоборот…
А заглавную песню с диска «Осенний этюд» пела Лазарева?
Диск помню, а песню не помню.
А, вообще-то, я высчитал, сколько песен я спел. Получилось, 49 песен я спел сольно.
А всего сколько?
А кто знает? Винила только 8 дисков было, а сколько маленьких пластинок было, а сколько в сборниках было.
«Синяя птица» – чемпион по выпуску пластинок! Наверное, больше «Самоцветов»?
Не знаю, но хитов точно больше. Больше, чем у «Песняров», больше, чем у «Самоцветов», больше, чем у всех. И поэтому люди идут к нам на концерты. Потому что песни, песни… Удачный очень был отбор песен.
А вообще на концертах какую-то конкретную песню мог исполнить кто-то другой?
Нет, у нас было так. Кто записал песню, тот и исполнял. Если он не мог петь, то находились люди, которые пели, но уже не так пели.
Еще вопрос. Откуда появился Шабловский?
Из Киева. Он играл в «Кобзе». Он профессиональный скрипач, окончил консерваторию. Очень приличный звук на гитаре. Юра Антонов не зря его взял, он же видит, кто есть кто…
Это он записывал Антоновские песни?
Конечно, «Над крышей дома своего».
А Гапонов его заменил?
Да, Вовка потом заменил его. Он пришел еще при Шабловском. Игорь уходил, а Вова пришел. Мы когда записали Антоновский диск и уходит Шабловский.
В «Аэробус» Антонова?
Да.
Но продержался он там недолго?
А у него (у Антонова) никто долго не держался.
А Преображенский из Вологды пришел?
И в Вологду ушел (смеется). Вернее, ушли…
А Ульянов – это альт?
Нет, виолончель. Альт – это Пронин. Высокопрофессиональные музыканты, кстати. Они закончили Киевскую консерваторию. Из Киева они.
А Болотная тоже из Киева?
Нет, Лида из Одессы. Было две скрипки – Юра Банковский и Лида. Но нам надо было записывать диск Дьячкова, а там должен играть квартет. Вот для этого взяли еще этих двоих.
Мы тут были в Твери. Заходит женщина, которая даже ни разу не была у нас на концерте.
Журналистка?
Да. Лет под 60. Вышла статья под названием «Синяя птица –2». Она прислала эту газету нам в Тамбов. Там всё так напутано! Она не знает ни дат, ни песен, что пели, кто пел, когда. Просила рассказать о себе, в конце концов, напилась водки и всё!
Вам передает большой привет Александр Денисов, журналист из Яранска. Он брал у Вас интервью. Он большинство песен «Синей птицы» выложил с аккордами по личной инициативе.
Помню. Спасибо!
Скажите, а что Вы делали с 90-го по 2002-ой год?
Занимался домом, записывал музыку, рыбачил. Я же - рыбак. У меня удочки профессиональные, люблю это дело. Делал аранжировки всяким детским коллективам. Надо было выживать! На радио заставки. Что только не делал.
А еще чем приходилось заниматься?
У меня тесть был – шишка, зам. начальника ГАИ области.
Тамбовской?
Да. А теща была председателем Райисполкома. Но я этого не знал когда женился.
А если бы знал?
Еще бы раз на ней же женился (смеется). И когда не было работы, меня тесть устроил в ГАИ завклубом.
Это какой год?
Где-то 92-ой. Самое жуткое время. Что мне там нужно было делать? Надо было организовать самодеятельность из милиционеров. А так как все милиционеры, в основном, из сёл, то мне предложили сделать хор. И я отбирал в хор милиционеров. Ничего не получилось с этим хором, естественно. Я год там сидел. Я продал свой автомобиль и купил аппарат Ensonic SQ-1. И целый год там сидел и делал аранжировки сам себе. Вообще, представляете, как можно артиста заставить сидеть на работе с 9 до 6? Организм не приспособлен к такой работе. Денег не было, а надо было как-то содержать семью. Было всё: халтурил на машине…
Извоз?
Да. И было 300 грамм колбасы на семью, дочь, жена и я. И это после таких взлетов: Африка, Америка и т.д.
Валерий Ободзинский -90-е годы.
(фото редактора)
В.ОбодзинскийА сбережений не было?
Никаких! Мы же – артисты. Да мы и сейчас ничего не копим, мы живем сегодняшним днем. Было очень тяжело. И когда появился шанс ездить каким-то номером, то нужно было делать какие-то минусовки. Не умея играть на клавишах, я за год освоил этот аппарат. Сидел целый год, не разгибаясь! У меня теперь искривление спины, наверное. Но я сделал себе фонограмму и стал ездить по Московской области вместе с Ободзинским. Наверное, с год мы ездили.
Вы ему аккомпанировали?
Нет, выступал отдельным номером, пел свои песни. Мы ездили вместе с Ободзинским, Галей Ненашевой, Сергеем Крыловым. Как-то надо было выживать.
А Ободзинский в тот период был адекватен?
Да! Он к тому времени не пил несколько лет. Единственное что, он работал под компакт-диск, потому что не помнил текста. Но когда этот седой человек выходил к залу и открывал рот, то в зале просто вставали. Это было что-то! Супертембр!
То есть голос у него сохранился?
Да. Он же пел сердцем…. И когда он умер, то наши гастроли прекратились. Мы же ездили под его именем.
То есть, большими буквами ОБОДЗИНСКИЙ, а остальные маленькими?
Да, но мы проходили тоже не плохо. Все же помнили «Ты мне не снишься», «Клен». «Клен» вообще как Yesterday.
Для России уж точно! Поразительно! Песня случайно была записана и такой успех! Феномен в чем?
Этого не знает никто! Судьба! Я 21-го числа был на концерте Славы Малежика в «России». Он не хотел звать фонограммщиков. Попросил придти и спеть. Он объявил меня так, что сейчас много клонов, а этот человек спел все эти песни. Я вышел и спел «Клен». Что было в зале! Не знаю, в чем секрет этой песни!
Михаил Болотный, Юрий Метелкин и Сергей Дроздов
Ободзинский умер в 97-ом. А что было дальше?
Потом состоялся вечер, посвященный 50-летию Славы Добрынина в «России». Собрались Рома, я, Гапонов Вова и еще одного взяли просто так. Мы пели три песни под фонограмму, просто открывали рты. «Ты мне не снишься», «Горько» и «Так вот какая ты». «Россия» просто встала.
А вот такое явление как множество одних и тех групп с одним названием?
Ну, например, у нас месяц или около того работал солистом такой Ющенко. Черненький такой. Он записал одну песню, которая нигде не вышла. Все записывал с пятого-шестого дубля. Потом ушел и растворился. Это было в 85 году. Потом Касторский Серега. Знаменитая в Питере личность. Автор «Зайка моя». Работал где-то полгода, потом ушел. Так вот они сейчас выдают себя за «Синюю птицу». Касторский и Ющенко.
А что Ющенко пел на концертах?
На концертах пел «Не уходи». Записал-то эту песню Коля Парфенюк.
Что касается «Синей птицы» в Вологде, то есть такой Володя Преображенский. Года четыре работал у нас. Записал только одну Антоновскую песню, которая называется «Дикие лошади». Но как сказал Теодор Ефимов, он больше пил, чем пел.
Что касается самарцев.
Александр Комаров – никогда не работал в ансамбле, жил в Самаре, работал в ресторанах, Александр Дроздов тоже никогда с нами не работал. Он очень похож на меня, лицо такое же. Они его старательно маскируют под меня. Но он физически не мог быть в «Синей птице», ему 40 лет всего. Что касается Ольги Максимовой. Молодая совсем девочка, 20 с чем-то лет. Тоже никогда не работала в «Синей птице».
Алексей Комаров. Работал у нас с 85 года. Тогда Игорь Доценко был не выездной. У него какой-то родственник сидел, а если родственники сидят, то тогда не пускали заграницу. Он не записал ни одной песни на диске. Все писал Доценко. Единственное, что он забивал это RX-11. Если он так бьет себя в грудь, то пусть скажет, на каких барабанах был записан «Клен»?
Видимо, организаторские способности хорошие?
Да, аферисты они! Я слышал, что на афишах они пишут «Нам 30 лет». Ну, как это можно? На бас-гитаре у них играет Валентин Барков. Когда я уходил в 88 году, то взяли его и Женю Воинова. Но проработали они только год. В 89-ом году развалилась «Синяя птица». Вот и вся правда о самарской «птице».
Но раз так плодятся двойники, значит, это пользуется спросом?
Наверное, да, но дело в песнях. Они же поют те же самые песни – «Клен» и т.д.
А Вы не пересекаетесь на концертах?
Я как-то с ними работал. Они меня пригласили с подачи Ромы Болотного.
А Болотные как этому относятся?
Они относятся негативно к самарцам. Это же обман! И то, что в Питере – обман, и в Вологде.
Но «вологодские» корректно пишут на афишах – «Песни из репертуара «Синей птицы»?
Да, мне рассказывали, как они выступают. Берется мини-диск и выходят люди в полуобморочном состоянии на сцену. Они корректно пишут на афишах, но не корректно себя ведут. Преображенский рассказывает, что он чуть ли не создатель «Синей птицы».
Что касается всей этой негативной стороны, я отношусь к этому спокойно. Но люди должны знать своих героев. Вот этот голос – он пел всё. А я пою с 75 года.
Что случилось с вашим барабанщиком Олегом Митрофановым (это барабанщик нового состава, ему на смену пришел Криницын)?
1-го февраля Саша Лосев умер, а 6-го числа у нас Олег. Мы как раз, вернулись из Израиля, и это произошло. У него была стадия хуже, чем у Саши Лосева.
Онкология?
Да. К Саше Лосеву мы заезжали со Славой Малежиком еще до операции, в Бурденко, по-моему. Ему сделали операцию, и после нее он съездил в Израиль. Вышел первым на сцену и «уложил» весь зал... Ну, вот. Вернулись мы оттуда и Олегу нашему все хуже, хуже, хуже… Он лег в больницу и… К сожаленью, он умер. Какой-то был ужасный год.
А на Вашем новом диске собраны самые золотые хиты?
Нет, ну какие золотые? Всего 17 песен, из них две мои новые - «Нам снова 25» и «Буду я с тобой».
Пожалуйста Войти или Регистрация, чтобы присоединиться к беседе.